В копилку Пакуртов

Смотрю по ТНТ Acafellas и прозрела ))
Пак напрашивается в группу к Шу, и мы видим историю его слабости к дамочкам постарше. И там он чистит бассейны.

В свете этого на шоу у Кэти Гриффин, где Кэти и Крис "поженились", шутка про pool-boy смотрится особенно забавно ,)

Кэти:
- Я обещаю тебя обожать, как и сейчас, любить, и отворачиваться, когда ты будешь трахаться с мальчиком, который чистит бассейн.
Крис:
- А я обещаю тебя обожать, в чем-то слушаться и нанять мальчика, который чистит бассейн.

@темы: Glee, фанатское, Пакурт, Крис/Курт, Марк/Пак

---

Фик Vive la difference (Glee, Фурт, PG-13, мини)

Название: Vive la difference
Автор:  Black Bride
Бета: Yutaka Oka
Фэндом: Glee
Пейринг: Фурт, Клейн
Тайминг: 2х15
Жанр: романс, драма
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Дисклеймер: все лавры – Мёрфи и ко
Предупреждение: ООС, конечно же; спойлеры ко всему сериалу до 2х16; анти-клейн

>>читать

– У тебя клубничный сироп в уголке рта, – улыбаясь своей открытой и безумно сексуальной улыбкой, заметил Блейн и, протянув руку, коснулся губ Рэйчел салфеткой.
Девушка на секунду округлила выразительные глаза цвета молочного шоколада и улыбнулась в ответ.
– Пожалуй, пора приступать к активным действиям. – Курт поспешно встал из-за столика. – До закрытия еще нужно успеть забежать в несколько отделов. К тому же, если мы просидим здесь еще полчаса и съедим еще по порции мороженого, то не влезем ни во что из того, что сегодня купили. – Он нервно рассмеялся.

Курт, Блейн и Рэйчел расположились перекусить на фуд-корте торгового центра, куда выбрались за покупками. Распродажа весенней коллекции радовала своими ценами, погода радовала обещанием чудесной вечерней прогулки, а Блейн радовал своим неожиданным рвением к шопингу, не сходящей с лица улыбкой и теплыми взглядами.


На самом деле, Курт хотел выбраться в магазин именно с ним, но в последний момент с ними напросилась Рэйчел: буквально схватила Курта за рукав, когда он выходил из дома. Ей срочно понадобилось «что-нибудь выигрышное», чтобы представить свою новую песню перед ребятами из хора.

– Милая, если бы проблемы с твоим невыносимым характером решались только сменой наряда, то все было бы куда проще, – недовольно пробормотал Курт, но все-таки согласился взять Рэйчел с ними.

И вот, теперь она снова отвлекала Блейна. От него, от Курта, отчаянно требовавшего внимания, перспективы на которое таяли, как ванильное мороженое, что сейчас стояло в креманках на столе перед ними.

– Курт прав, стоит поспешить, если мы хотим успеть еще забежать в пару отделов, – к радости Курта, Блейн поддержал его и, мило улыбнувшись Рэйчел, тоже встал из-за столика. – К тому же, тебе-то мы так ничего и не выбрали. Только загляну в дамскую комнату. – Он подмигнул девушке (Курт в этот момент нервно икнул) и, эффектно развернувшись на каблуках, скрылся за периметром фуд-корта.
Рэйчел проводила Блейна затуманенным взором. Курт напрягся.
– Дорогая, мне кажется, мы это уже проходили, и я не хотел бы снова возвращаться к тому разговору, – он смерил девушку предупреждающим взглядом.
– О чем ты? – Рэйчел посмотрела на него снизу вверх настолько невинно, что Курту стало стыдно.
– Ну, на всякий случай, – Курт поежился и сделал вид, что рассматривает роллер-площадку в центре зала.
Рэйчел пожала плечиками и поднялась на ноги. Она примирительно положила руку на плечо Курта и, приблизившись к его уху, тихонько промурлыкала:
– Я запомнила урок, не переживай.
Курт вздохнул и встретился с ней взглядом.
– Ты же знаешь, как я устал вечно добиваться его внимания, – он поджал губы.
– Я понимаю, – кивнула Рэйчел, и Курту показалось, что она в этот момент унеслась в своих мыслях куда-то далеко.
«О Финне вспомнила», – предположил он. И в этот момент за их спинами возник Блейн, по-хозяйски обняв друзей.
– Вперед, за новым образом неподражаемой мисс Берри!

***

Курт очень серьзно – пожалуй, даже слишком серьезно, – подошел к поискам наряда для Рэйчел.

– Оно должно смотреться выигрышно, но не кричаще, – поучительным тоном произнес юноша, откидывая в сторону очередную кофточку и юбку от «All Saints». – Все не то, совершенно не подходит.

Его настолько увлек процесс, что он на какое-то время с головой ушел в раскопки тряпичных сокровищ среди многочисленных полок и стоек, позволив Блейну с Рэйчел слоняться по отделу в свое удовольствие. Никто из них (к сожалению, даже у безупречного далтоновского соловья) не мог похвастаться безупречным вкусом – в этом Курт был уверен, а потому доверял только себе.
Пожалуй, в этот раз это стало ошибкой. Иногда даже безупречное чувство стиля может сыграть с тобой злую шутку.

Бездумно прослонявшись между стоек с пару минут, Рэйчел неожиданно для себя заметила заходящих в отдел Финна и Квинн. Бывшая королева команды поддержки мило улыбалась квотербеку, держа его под руку. Рэйчел позеленела с досады: Финн смог простить Квинн, которая – страшно подумать! – изменила ему с его же лучшим другом, долгое время навешивала на него отцовство, а потому стала встречаться с очередным футболистом прямо у него под носом. А как простить Рэйчел – ну, с кем не бывает, захотелось ей отомстить и вызвать ревность! – так дудки. Все усилия, все красноречивые взгляды, которые Рэйчел все эти недели кидала на Финна, не производили почти никакого впечатления. Финн, как правило, лишь неопределенно вздыхал и ограничивался виноватой улыбкой.

Рэйчел всегда была импульсивной и быстрой на расправу. «Думай, прежде чем делать» – это было явно не про нее. Взвешенные решения давались ей с трудом, куда легче было действовать по мере поступления проблем. А то, что причиной этих проблем, зачастую, она сама и являлась… Что ж. Жизнь вообще странная штука.

Вот и сейчас Рэйчел еще не успела хорошенько обдумать, зачем она это делает, как уже тащила Блейна за рукав его щегольского пальто в ближайшую примерочную.

– Рэйчел, что ты делаешь? – Блейн не ожидал такого порыва со стороны девушки и теперь еле поспевал за ней, не желая подвергать опасности трещавшую в ее крепко сжатом кулачке ткань пальто.
– Кажется, я нашла то, что надо, – на ходу придумывая отговорку, девушка схватила какое-то аляповатое платье с первой попавшейся на их пути стойки, – и мне нужна твоя помощь.
Она решительно втолкнула Блейна в примерочную кабинку и задернула штору ровно на столько, чтобы оставить щелочку и подглядывать за сладкой парочкой Хадсон-Фабре.
– Рэйчел? – Блейн неуверенно топтался рядом, места для двоих явно не хватало.
– Тихо, – скомандовала девушка, выглядывая из-за шторки. – Идут.
– Кто? – Блейн все еще силился понять коварный план Берри.
– Потом! – девушка раздраженно отмахнулась от Блейна, после чего резко отдернула шторку, развернулась к Андерсону и, не дав ему одуматься, набросилась на него со страстными поцелуями.
Шокированный парень попытался вырваться, но Рэйчел лишь сильнее притянула его к себе, запустив цепкие пальчики в курчавую шевелюру и пребольно надавив на затылок. Блейн замычал, и Рэйчел на секунду ослабила хватку, выдохнув ему в губы:
– Надо, – и вернулась к своему прежнему занятию.

Вся соль ее плана была в том, чтобы наброситься на Блейна в тот момент, когда Фабре и Хадсон будут проходить мимо примерочных. Рэйчел решила в этот раз попробовать незатейливую методику «Клин клином вышибает»: она рассталась с Финном из-за того случая, когда пыталась заставить его ревновать, – значит, можно попытаться вернуть его тем же путем.
В идеале, сейчас Финн должен был:
а) увидеть Рэйчел и позеленеть от ревности (хотя нет, синий ему идет больше);
б) увидеть Рэйчел и обзавидоваться Блейну, который целуется с тако-о-ой сексуальной девушкой (Рэйчел изо всех сил изображала томные вздохи, прижималась к парню и творила с его волосами какое-то дичайшее непотребство);
в) увидеть Рэйчел в контрасте с Фабре, шедшей с ним рука об руку, и понять, что выбрал не ту;
г) увидеть Рэйчел, которая целуется с ГЕЕМ, и понять, в каком отчаянии пребывает несчастная девушка, после чего захотеть немедленно спасти ее от одиночества и необдуманных поступков.

Но мироздание сработало как-то неправильно. Вместо того чтобы через несколько десятков секунд жарких поцелуев с Блейном (черт, он ведь начал отвечать!), быть выдернутой из примерочной сильными руками возлюбленного квотербека, Берри услышала смех Квинн, а в следующую секунду за ее спиной кашлянула менеджер торгового зала. Рэйчел оторвалась от шумно дышащего парня и воззрилась на невысокую молодую женщину рядом.
– Попрошу вас поискать другое место для своих любовных игрищ, молодые люди, – менеджер скрестила руки на груди и поджала губы.
Рэйчел фыркнула, бесцеремонно ухватила все еще обескураженного Блейна за воротник плаща и вытащила его в торговый зал. Она поискала глазами Финна, но наткнулась на другой взгляд, полный обиды и боли.

Посреди зала, изо всех сил сжимая в руках нечто, бывшее не так давно идеально разглаженной черной блузкой, стоял бледный, как полотно, Курт. Его прозрачные зеленые глаза потемнели, а губы чуть заметно дрожали.
Рэйчел оцепенела: она совершенно не подумала о том, что их поцелуй с Блейном может увидеть кто-то еще… Честно говоря, она вообще ни о чем не думала. Как всегда.

– Курт, я… – Рэйчел неуверенно шагнула в сторону Хаммела.
Но тот лишь отступил назад, качая головой.
– Не надо, Рэйчел. Я не хочу ничего слышать, – прошептал юноша чуть слышно и, выпустив из рук кофточку, пулей вылетел из отдела.
Рэйчел обернулась к Блейну. И тут ее снова ждал сюрприз. За спиной звезды Далтона стоял тот, ради кого все это представление и устраивалось, – Финн Хадсон – и всем своим видом выражал осуждение.
– Знаешь, Рэйчел, даже я стал учиться на своих ошибках, – он пристально посмотрел в глаза девушки, полные паники: все пошло не так! – А ты ничему не учишься, – он развернулся и вышел из зала в коридор, где его уже ждала презрительно ухмыляющаяся Квинн.
Рэйчел посмотрела на своего последнего спутника: осталось только, чтобы и Блейн сказал ей что-то «приятное».
– Чего ты добивалась? – Блейн шагнул к девушке навстречу, и та, всхлипнув, повисла у него на шее.
– Я хотела заставить Финна ревнова-а-а-ать, – захныкала она, как маленькая девочка. – Но я даже не подумала о том, что Курт может увидеть и… и… – всхлипы стали отчетливее.
Блейн тихонько приобнял ее за хрупкие плечи.
– Я с ним поговорю, – пообещал он, и Рэйчел затихла.
Она подняла на него полные мольбы глаза.
– Правда?
– Правда, – обезоруживающе улыбнулся Блейн. – Прямо сейчас пойду и поговорю. Уверен, он еще не успел уехать.
Девушка шмыгнула носом и улыбнулась в ответ.
– Спасибо. Тогда поспеши, пожалуйста, – она оглянулась назад, ища взглядом то, что бросил на пол Курт, выбегая из отдела. – Тем более, Курт даже нашел мне что-то дельное, и я должна это померить.
– Хорошо. Тогда я тебя оставлю, – он подмигнул девушке и заспешил к выходу.

«А целуется она все-таки отлично», – отметил про себя убежденный гей.

***

Слишком хорошо начинался этот день, чтобы закончится так же замечательно. Курт с усилием проглотил комок горечи и загнал обратно непрошеные слезы. Хватит, он решил быть сильным.
До боли в костяшках пальцев сжав руль, он уже почти нажал на педаль газа, когда заметил, что по парковке к его джипу направляется Блейн Андерсон.
Курт с трудом заставил себя заглушить двигатель и, глубоко вдохнув, разблокировал двери, чтобы Блейн смог сесть в машину. Здравый смысл боролся в нем со страшной обидой.

– Я знал, что еще успею поймать тебя за хвост, – обезоруживающе улыбаясь, Блейн приземлился на переднее сидение рядом с Куртом.
Тот промолчал, угрюмо уставившись на приборную панель.
– Слушай, ну не подумал же ты, в самом деле… – начал Блейн.
– А что мне еще думать?! – неожиданно сорвался Курт. – Берри не знает меры ни в чем, а ты идешь у нее на поводу, как последняя потаск… – он запнулся и закусил губу.
– Ого, – усмехнулся Блейн. – Да тебя неплохо зацепило, я смотрю, – он примирительно положил руку на плечо Курту, но тот дернулся и сбросил ее.
– Знаешь, наверное, я был не прав, – проговорил Курт с желчью, и Блейн навострил уши, – неопределившиеся геи и бисексуалы существуют. Только от тебя я этого не ожидал.
– Ты серьезно? – Блейн совершенно не поддавался на провокации и продолжал все так же бесстрастно смотреть на Курта. – Рэйчел сделала это, только чтобы заставить Финна ревновать.
Кошачьи глаза Курта подозрительно сощурились.
– Ты отвечал ей.
– Было бы глупо стоять столбом, когда тебя страстно целуют вот уже полминуты, – Блейн улыбнулся одной из своих самых милых улыбок, чуть приподняв брови, и Курт почувствовал, как злость отступает.
– Поверь мне, она не хотела ничего дурного, – продолжил Блейн. – Зато мне это многое дало, – он придвинулся с Курту вплотную, и тот ощутил его теплое дыхание на своей коже.
– И… и что же? – стараясь оставаться как можно более спокойным, спросил юноша.
– Ты меня жутко ревнуешь. Следовательно, для тебя это много значит, – он скользнул взглядом по лицу Курта и задержался на его губах. – Я значу…

Курт немного запоздало осознал, к чему все идет, и потому, когда мягкие и горячие губы Блейна коснулись его, лишь часто-часто заморгал и нервно сглотнул. Блейна, однако, оцепенение Курта не смутило. Он продолжил целовать его плотно сжатые губы, пока не почувствовал, как они приоткрылись, и углубил поцелуй. Курт сдавленно выдохнул и подался навстречу Блейну, протягивая руку к его щеке, и в этот момент случайно зацепил локтем клаксон на руле.
От резкого звука оба парня подпрыгнули на месте и нарушили поцелуй. Блейн рассмеялся.

– Вот и машина говорит, что нужно знать меру. Слишком много поцелуев за сегодня, – он улыбнулся, демонстрируя свои идеальные жемчужные зубы.

От этой фразы у Курта внутри что-то дернулось и лопнуло. Эйфория от поцелуя потихоньку ускользала, а на смену ей пришло ощущение, что поцелуй был чем-то… неправильным. То есть, конечно, он был как раз тем, на что Курт рассчитывал все это долгое время, проведенное рядом с Блейном в Далтоне. Он хотел этого больше всего на свете. Вот только как истинный романтик, он всегда представлял их первый поцелуй с Блейном немного по-другому. Хотя нет – совсем по-другому: предпочтительно, у камина в далтоновской гостиной, под мерное потрескивание огня, шум дождя за окном, либо же где-то в парке, под весенние трели певчих птичек. В его мечтах они всегда трепетно держались за руки – потому что ничто не может быть романтичнее застенчивых взглядов и прикосновения рук. Салон автомобиля, не располагавший к романтике, все еще напоминавшая о себе я обида из-за случая в «All Saints», какие-то смешанные эмоции, невпопад сказанная фраза… Черт, все должно было быть не так.
Курт облизнул губы и, глубоко вздохнув, откинулся на сидении.

– Ты такой милый, – Блейн, не таясь, разглядывал Курта. – И целуешься тоже мило.
Скосив глаза на предмет своих мечтаний, Курт улыбнулся уголком губ.
– Но надо еще тебя поднатаскать, – хмыкнул Блейн.
Улыбка исчезла с лица Курта, и он внимательно посмотрел на сидящего рядом парня.
– Так плохо целуюсь?

Он прекрасно знал, что, должно быть, оно так и есть, ведь какой у него был опыт? Бриттани? Или то недоразумение с Карофски? Но почему-то сейчас его захлестнула ледяная волна негодования. Блейн сегодня уже допустил несколько ошибок, и если ответ сейчас не удовлетворит Курта, то…

– Что с тобой? – Блейн нахмурился. – Я просто сказал, что стоит попрактиковаться.
Прозрачные зеленые глаза вмиг потемнели.
– Ну, ты-то, конечно, искусен во всем, что касается отношений. Берри, вон, оценила, – он понимал, что говорит какую-то чушь, но внезапно вспыхнувшее негодование заглушило голос разума. – Для тебя я не достаточно сексуальный, не умею целоваться, да и соло едва ли достоин.
Курта явно занесло, но забирать свои слова обратно было поздно. Блейн воззрился на него с неподдельным удивлением. Приблизительно так, как когда они пели «Animal».
– В чем твоя проблема? Я не думал, что это вызовет у тебя такую реакцию, – ореховые глаза недоуменно разглядывали поменявшегося в лице Курта. – Мне кажется, у нас все развивалось так, как должно было…
– У нас? – голос Курта предательски взлетел до самого высокого регистра, как было всякий раз, когда он волновался. – А были какие-то «мы», Блейн? Когда, позволь поинтересоваться? Когда ты меня упорно не замечал? Когда, зная о моих чувствах, втолковывал мне о своей любви к менеджеру из GAP? – он не дал Блейну ввернуть фразу, хотя видел, что тот уже раскрыл рот для возражений. – И не надо врать, что ты ничего не знал: слепой бы заменил, как я на тебя смотрю и ищу твоего внимания. Финн Хадсон и то был сообразительнее. Ты целовался с Рэйчел – уже дважды! – и отговаривался своей неопределенностью. Прежде ты никогда не рассматривал меня, как потенциальную пару. Ты во всем ставишь себя выше, и тебе все равно, что думают люди рядом с тобой, насколько твое безразличие и менторские замашки могут их обидеть. И, Блейн Андерсон, я вынужден сказать, что я разочаровался в тебе.

Курт выпалил свой монолог почти на одном дыхании, и под конец сам уже испугался того, что сказал. Захотелось перемотать последние несколько минут назад и переписать весь разговор заново. Он в ужасе прижал ладонь к губам.
Широко распахнутые глаза Блейна выражали крайнюю степень удивления и обиды.

– Зависть, Курт, – очень плохое качество, – проговорил он чуть слышно. – Мне жаль, что ты воспринял это так остро. Мне казалось, что все идет хорошо, – он открыл дверь автомобиля и, помедлив, добавил. – Я в тебе тоже разочаровался.

Хлопок дверью прозвучал, словно выстрел. Выстрел прямо в сердце Курта Хаммела. И наступившая следом за этим тишина показалась воистину гробовой.
Курт обессилено откинулся на спинку сидения и закрыл глаза, пытаясь успокоиться.

Что на него нашло? Магнитная буря? Лунное затмение? Надо будет свериться с календарем. Это был первый – и, по-видимому, последний, – их поцелуй с Блейном. Что такого Блейн сказал ему? Почему это так вывело его из себя?

– Я ненавижу тебя, Курт Хаммел, – сквозь зубы пробормотал парень, чувствуя, как по щекам катятся слезы.

Какого черта произошло?
Сквозь красную пелену перед глазами и ту дикую боль, которую Курт сам же себе и доставил, постепенно начали проступать ответы. Просто последнее время его действительно очень и очень сильно оскорбляло поведение Блейна. Ему безумно надоело сидеть у его ног, надеясь на подачку в виде внимания, ждать, когда же тот прозреет и поймет, что ждал Курта всю свою жизнь. То, что он сказал Блейну, просто-напросто явилось эссенцией той обиды и эмоций, что скопились в Курте за несколько долгих мучительных месяцев. Далтон сам по себе был не плох, но все чаще и чаще Курт приходил к мысли, что перевод был ошибкой.
Правда, все это - совсем другая история.
Странно было одно: почему именно сейчас, после такого «прогресса» в их отношениях, Курт вывалил на Блейна все, что наболело? Неужели поцелуй не прибавил потрясающему Блейну пару сотен очков, которые он потерял на других фронтах?

Курт коснулся дрожащими пальцами своих губ. Что он почувствовал? Начнем с того, что он был к этому не готов. А теперь можно было попытаться проанализировать свои впечатления от первого поцелуя человека, в которого он был влюблен.
Блейн отлично целовался. Горячо и уверенно. И его губы на вкус были почти сладкими. И… гладкими. И… Стоп. Как-то очень технично выходит. Курт задумался о своей эмоциональной реакции. Удивление – ладно. Хотя нет, не ладно. Удивления было столько, что он даже не успел как следует обрадоваться, а через пару секунд их уже разлучил клаксон автомобиля. Ему определенно понравилась техническая составляющая, а из эмоций не было ничего, кроме удивления и легкой паники. В тот краткий миг, когда он уже все-таки расслабился и отдался ощущениям, пожалуй, в его сознании промелькнуло что-то типа «ну вот же, наконец!», далее последовало желание взять лицо Блейна в свои ладони, но этому не суждено было случиться. То есть все-таки была какая-то нежность? Хотелось же ему почувствовать его ближе, коснуться кончиками пальцев. Да. Пожалуй.
Анализ вышел какой-то неутешительный. Ему думалось, что эмоций будет больше. Фейерверки или уж стайки трепещущих бабочек в животе… На деле же где-то внутри Курта лишь пару раз взмахнула крылом певчая птичка с задушенным голосом.

«Пора возвращаться», – подумал юноша. Причем конец мысли предполагал сразу несколько вариантов: возвращаться домой, возвращаться в МакКинли, возвращаться к прежнему себе и людям из жизни, где он был тем Куртом Хаммелом, каким нравился самому себе. А не этой неуравновешенной, выжатой, как лимон, истеричкой.

Курт вытер слезы тыльной стороной ладони и включил зажигание.

***

Финн включил свет в гостиной и обнаружил лежавшего на диване Курта. Тот закрылся рукой и зашипел:
– Кто тебя просил включать свет?
– Я не знал, что ты тут, – пожал плечами Финн и послушно щелкнул выключателем.

Он какое-то время постоял в дверях, не зная, есть ли смысл на ощупь продвигаться вглубь гостиной. Телефоном, может, посветить? Финн пошарил в карманах и понял, что оставил мобильный в машине.
Может, и к лучшему. Может, вообще не стоит сейчас беспокоить Курта.


Все, что Финн понял из произошедшего в торговом центре, – так это то, что Рэйчел уже второй раз в жизни старалась склонить Блейна, в которого был влюблен его сводный брат, к неестественным для того отношениям. А то, как она выставляла это напоказ, вызвало у Финна почти рвотную реакцию. И ведь Рэйчел прекрасно знает, что Блейн значит для Курта… Как она может?

После их встречи с в «All Saints», Финн еще какое-то время послонялся с Квинн по торговому центру, а потом до самого вечера просидел с ней в кофейне неподалеку – «Брэдстикс» надоел по самое не могу. Фабре снова начала петь что-то про то, как чудесно они будут смотреться на фотографиях с выпускного: король и королева школы, безупречные и успешные. Финн согласно кивал головой, но думал, пожалуй, лишь о том, насколько сильно расстроился Курт и где он сейчас. Последнее время острые реакции брата стали его напрягать: никогда не знаешь, найдешь ли ты его тихо плачущим у себя в комнате или метающим гром и молнии (а вместе с ними – стаканы и блюдца) на кухне (хотя в тот день он упорно отговаривался тем, что его раздражает новая духовка, в которой невозможно приготовить требующее особого температурного режима суфле).


Финн действительно беспокоился о Курте. За то время, которое они были знакомы, Хаммел-младший стал для Финна неким авторитетом. Он очень многому научил его за год, проведенный вместе в хоре, за историю отношений их родителей. На своем примере и своими советами. Финн не покривил душой на свадьбе, когда сказал, что именно Курт объяснил ему, что значит быть настоящим мужчиной.
Но они все еще были подростками, сколь бы зрело кто из них ни мыслил. И сейчас у всех были не самые простые времена выбора: себя самого, своего пути и тех, кто идет по нему рядом с тобой. И Финну совсем не нравилось, что Курту для того, чтобы спокойно идти по своему пути, пришлось столько поменять в своей жизни. Он имел в виду, конечно же, перевод в Далтон после нападок Карофски. Сейчас он был уверен, что, пойми он всю серьезность ситуации раньше, не просто бы вступился за Курта, а пресек бы её на корню. Еще давно. Еще в пору платьев из красных штор для ванны.


Финн вынырнул из своих мыслей на поверхность реальности только когда понял, что чего-то не хватает. Точно – стало неестественно тихо. Напротив него, скрестив руки на груди, сидела с недовольным выражением лица Квинн.

– Что? – Финн постарался снова сосредоточиться на своей девушке.
– Ты меня не слушаешь, – бывшая королева команды болельщиц поджала губы.
– Может, нам спеть на выпуском песню? – попробовал хоть как-то поддержать разговор Финн (он был уверен, что за то время, пока он отвлекался на свои переживания за Курта, Квинн не изменила своей любимой теме).
– Ты с ума сошел? – Квинн закатила глаза. – Тогда нас точно не выберут.
– Но мы же вместе в хоре, – Финн сделал вид, что не понимает, за что опасалась Квинн.
– Король и королева выпускного не должны афишировать эту сторону своей биографии. Будто ты не понимаешь.
По выражению ее лица было заметно, что объяснять дурачку Финну такие простые вещи столь спокойно ей нелегко. Но игра стоила свеч. И она готова была терпеть.
– Типа, пятно на репутации, да, Квинн? – Финн вдруг как-то странно улыбнулся и встал из-за столика.
– Ты куда? – она широко раскрыла свои зеленые глаза.
– Все-таки я беспокоюсь за Курта. Его из того отдела как ветром сдуло. Лучше проверю, где он, – он чмокнул Квинн в щеку и направился к выходу.

Девушка осталась сидеть на месте, абсолютно не понимая, что нашло на Хадсона. Надо же быть таким толстокожим! Ничего. Она все равно добьется своего.

«Только популярность тебя и интересует», – думал про себя Финн, садясь за руль. Он должен был признаться, что для него хорошая репутация тоже была чрезвычайно важна. Но хорошая репутация не стоила того, чтобы предавать свои интересы. Тем более, так неприкрыто заявлять о своих корыстных целях.


***

Финн уже было развернулся, чтобы покинуть гостиную, но Курт окликнул его:
– Не уходи, пожалуйста.

Финн застыл. В голосе брата сквозило плохо скрываемое отчаяние. Ему было очень паршиво, раз он попросил Финна посидеть с ним. Финну в голову пришла неожиданная мысль. Конечно, он останется. Вот только захватит кое-что из своей комнаты.

– Сейчас вернусь, – пообещал он Курту.

Через пару минут он уже приземлился на пол рядом с диваном, а в руках у него была… гитара. Курт с удивлением посмотрел на брата: он никогда не видел его играющим на гитаре и вообще сомневался, что он умеет играть на чем-то еще, кроме барабанов.

– Ты где ее достал? – он смерил Финна подозрительным взглядом.
– Под кроватью лежит с момента переезда, все как-то руки не доходят, – отозвался Финн.

Спиной он оперся на диван, поудобнее устроившись на ковре с инструментом.

– Рэйчел – дура, не обращай на нее внимания, – неожиданно подал он голос.
Курт грустно рассмеялся.
– Не то слово. Пыталась заставить тебя ревновать, а в результате…
– Чего? – Финн уставился на Курта округлившимися глазами. – Ревновать?
– О, приехали, – тот пододвинулся ближе к краю дивана, чтобы было удобнее разговаривать с братом. – Виновник торжества-то и не в курсе. Она целовалась с Блейном, чтобы заставить тебя ревновать.
Повисла тишина. Финн медленно переваривал информацию.
– А я думал, что она и правда имеет какие-то виды на твоего… друга, – неуверенно проговорил он через какое-то время.
– Нет, ее план был куда хитроумнее. Вот только ты не оценил, – кажется, Курта повеселило это открытие.
Действительно, вышло забавно. Игра Рэйчел не стоила свеч. Она лишь стоила Курту сердца всмятку.
– А почему я должен был ее ревновать? – спросил Финн. – Мы же уже это проходили не раз. И расстались. Она считает, что я могу до бесконечности бегать по одному и тому же кругу? – проговорил он чуть сердито.

Курт с интересом посмотрел на него: Финн определенно прокачал свою сообразительность за последнее время.

– Очевидно. А ты не хочешь ее вернуть?
Финн отрицательно покачал головой и принялся настраивать гитару.
– Это уже пройденный этап. Она милая, но я не хочу снова наступать на одни и те же грабли.
Курт одобрительно кивнул, правда, Финн, склонившийся над грифом гитары, этого уже не видел.

Мысль о Рэйчел навела его на мысль об одной песне, и он начал играть. В комнате стояла кромешная темнота, и лишь бледный свет фонаря на углу улицы, с трудом добиравшийся до окна гостиной, позволял разглядеть что-то. Но этого оказалось вполне достаточно: как только пальцы Финна коснулись струн, он понял, что помнит все наизусть, и смотреть на гриф гитары совершенно не обязательно.

– I don’t want you baby
I don’t need you lately
Love is ever-changing
And I think you’re crazy
Oooh girl, I’ve got to let you let you let you go…*

Курт затаил дыхание и обратился в слух. Финн еще никогда не пел при нем песни под гитару. И он должен был признать, что это было чудесное зрелище. В груди что-то затрепетало, Курту вдруг захотелось протянуть руку и коснуться его широких теплых плеч, дотронуться до его волос, но он вовремя остановил себя.

– Вы гуляли с Квинн? – спросил он, чтобы отвлечь себя от непрошеных мыслей.
– Посидели в кофейне, – ответил Финн, не прекращая играть.
– Квинн использует тебя, разве ты не понимаешь? – вздохнул Курт у него над головой.
– Она такая беспринципиальная, – откликнулся Финн, продолжая тихонько перебирать струны.
– Беспринципная, – поправил его Курт.
По голосу было слышно, что он улыбнулся, и Финн улыбнулся тоже.
– Ну да, – новый аккорд словно согласился вместе с ним, – беспринципная. Только, знаешь, мне ее даже жалко, – он откинул голову, укладываясь затылком на диван.
– Ты жалеешь мисс Моя-гордость-выше-звезд? – хмыкнул Курт.
Теперь его дыхание приятно щекотало щеку Финна. Хадсон скосил глаза на брата. Тот улыбался.
– Просто она действительно многого лишилась, – неуверенно начал Финн. Он сам не знал, насколько верит своим рассуждениям.
– Мы все лишились многого. А кто-то и не приобретал, – тихо проговорил Курт, и, кажется, его голос дрогнул.
– Но она… Этот ребенок… В общем, для нее это очень важно, – продолжал рассуждать Финн.
– Нет ничего абсурднее, чем быть с человеком из жалости, – откликнулся Курт. Еще одна житейская мудрость из его уст. Откуда он все это берет?
Финн пожал плечами, но в темноте, пожалуй, этого не было заметно.

Кончики пальцев приятно покалывало – он уже так давно не играл на гитаре… И, пожалуй, никогда не играл специально для кого-то. Кого-то, кого хотел успокоить, чью улыбку хотел увидеть так сильно.
Кажется, все тяжелые мысли утекали через пальцы в пространство, взамен рождая совершенно особую магию – магию звуков.
На какое-то время все прочие звуки спрятались по углам комнаты, вслушиваясь в приятную музыку и дыхание двух молодых людей. Финн умиротворенно закрыл глаза, растворяясь в ночи.

– Финн? – Курт чуть поменял положение, свернувшись клубочком на диване. Теперь голова Финна оказалась прямо у его живота, а губы Курта – рядом с ухом брата.
– Да? – Финн наслаждался этой чарующей тишиной с отголосками аккордов, ему совсем не хотелось разговаривать.
– Можно тебя попросить? – он перешел на шепот.

«Что угодно. Сейчас – что угодно», – неожиданно поймал себя на мысли Финн. Ему было невозможно хорошо здесь и сейчас, рядом с этим потрясающе родным и хрупким существом с зелеными кошачьими глазами и теплым дыханием, с этой гитарой в его руках, с этой густой темнотой в комнате и за ее пределами.

– О чем?
– Поцелуй меня, – очень тихо прошептал Курт ему на ухо.
Финн моментально распахнул глаза и прекратил играть. Ему не показалось? Может, он уже заснул?
Курт рядом шумно и разочарованно выдохнул.
– Я так и знал. Забудь, – он сам не знал, кто дернул его за язык. – Просто ты перецеловал всех девушек в школе. Что тебе стоит, – он попытался придать своему голосу беззаботные интонации.
– Но это были девушки! – Финн уставился на него широко распахнутыми глазами.
– Ты посылал их на генетическую экспертизу? – съязвил Курт.
– Чего? – не понял Финн и нахмурился.
Курт не смог сдержать улыбку.
– Ты уверен, что все они были девушками?
В глазах Финна промелькнула паника, но спустя секунду, глядя на улыбающегося юношу, он позволил себе расслабиться.
– Ты меня разыгрываешь.
– Ничуть, – Курт продолжал довольно улыбался. – Спортивный комитет Олимпиады 2009 года, к примеру, признал одну из призеров игр мужчиной. Генетическая экспертиза – серьезная вещь.
Он рассмеялся, глядя на недоуменное лицо Финна.
– Забудь. – Он пожал плечами.
– А зачем? – Финн внимательно посмотрел на брата.
– Что зачем? – пришла очередь Курта непонимающе уставиться на своего собеседника.
– Зачем ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал?
Финн отложил в сторону гитару и развернулся к юноше всем корпусом, облокотившись на диван. Курт сглотнул.
– Мне нужно… проверить, – он отвел взгляд.
– Проверить что? – Финн пристально вглядывался в него. Морщинка между идеальных бровей на нежной коже выдавала напряжение.
Курт выдержал паузу, облизнул губы и ответил:
– Есть ли разница, когда тебя целует тот, кого любишь, – он на секунду встретился с Финном глазами и снова отвел взгляд.
– А… с кем сравнивать? – кажется, в голосе Финна проскользнуло любопытство.

Курт вздохнул. И Финн понял, наконец.

Понял, что в этом замешан Блейн. Только что это значит «тот, кого любишь»? Курт уже бросил свои попытки по ухаживанию за Финном и влюбился в Блейна? Или что он имел в виду? И зачем ему вообще целоваться с кем-то еще, если они с Блейном уже дошли до этой стадии?
Финн почувствовал какое-то неприятное шевеление внутри в ответ на мысль о том, что Блейн целовал Курта. Честно говоря, несмотря на то, что это было совершенно не его дело, ему не хотелось, чтобы Андерсон был парнем его сводного брата. Он казался ему не достаточно открытым и честным, что ли. С самим собой и с Куртом тем более. От него можно было ожидать какого-нибудь подвоха. А Курт… Курт был достоин большего. А еще, каким бы сильным и самостоятельным ни был, нуждался в защите и поддержке. А Блейн мог поддержать его, пожалуй, только в походах по магазинам. Ну и еще в обсуждении песен из мюзиклов. Во всяком случае, так казалось Финну.
Мозаика, однако, никак не складывалась. Курт явно страдал из-за Блейна сегодня. Но смысл случая в магазине он ему уже рассказал. Значит, причина была в другом? Они поругались? Почему? Поцеловались и поругались? Что за идиотизм? Поцеловать эти нежные, почти детские губы – и после этого еще суметь поссориться? Посмотреть в эти искренние зеленые глаза – и суметь как-то его обидеть? Заставить плакать? Почувствовать на своих губах вкус его фарфорово-бледной кожи – и позволить себе оторваться от нее?

Финн глубоко вздохнул, закрыл глаза и посчитал до пяти, успокаиваясь и прогоняя назойливый рой мыслей. Это уже было нездорово – такие мысли относительно Курта.


Ему потребовалось много времени и сил, чтобы дать понять влюбленному другу, что он не свернет с «прямой» дорожки. Но уже после того, как они, вроде как, разобрались во всей этой ситуации, после того, как они съехались, после того, как Курт переключил свое внимание на кого-то еще, Финн начал ловить себя на том, что ему… не хватает внимания Курта. Того самого внимания, которого он так старался избежать. Тех самых взглядов мечтательных глаз – чуть снисходительных («Ты такой мальчишка!»), чуть кокетливых, манящих и заставляющих краснеть до кончиков ушей. Тех разговоров, когда Курт старался намекнуть Финну о выгодных сторонах гомосексуальных отношений. Он скучал по тем заинтересованным интонациям и придыханиям, когда Курт обращался к нему. Тем нечаянным прикосновениям, от которых у Курта сбивалось дыхание, а Финн все это чувствовал, но упорно делал вид, что не замечает. Ему ведь никогда не было противно от этого, как каким-нибудь заядлым гомофобам. Он просто чувствовал себя неудобно, ему не хотелось обижать чувства Курта, потому что он твердо знал: он никогда не ответит ему взаимностью.
Никогда не говори никогда?..
Ему не хватало того Курта, каким он знал его раньше. И ему чертовски не нравилась мысль о том, что сейчас он мог быть тем самым Куртом с кем-то еще. С кем-то, кто не понимает, какое чудо ему досталось или может достаться.
Не веря самому себе, Финн понял: он ревнует. Он не хочет делить Курта с кем-то еще. Вот только… нужен ли он теперь Курту? Сейчас, когда прошло столько времени, утекло столько воды… «...когда тебя целует тот, кого любишь…» Значит ли это… то, что Курт все еще воспринимает его не только, как брата?


Финн открыл глаза. Кажется, за эту минуту ничего не изменилось. Курт нарочито разглядывал ворсистую обивку дивана, чертя на ней какие-то узоры и кусая губы, комната была погружена во тьму, а тишина все еще хранила воспоминания о наигранной мелодии. И в то же время поменялось многое. Финн понял это в тот момент, как встретился с Куртом взглядом. Он понял, что ничего не исчезло. Просто… что толку долбиться в закрытые двери? Тем более, если приоткрылись какие-то другие. Вот только ты никогда не забудешь, что она так и не открылась. И то, что ты больше не стоишь у этой двери, далеко не значит, что ты не хочешь ее все так же открыть.
И таким уязвимым, таким открытым сейчас показался Финну Курт, что он выкинул из головы последние возражения сопротивляющегося рассудка.


Курт всегда хотел Финну только добра. Даже навязывая свою волю, свои чувства, свой стиль жизни (боже, ту комнату в восточном стиле Финн с содроганием вспоминал и по сей день), он делал это из самых лучших побуждений. Он дал ему семью – полную, настоящую, счастливую. И все эти разговоры о том, что от девушек одни проблемы… Разве он был не прав? «Вообще, дело совсем не в том, девушки они или кто-то еще, – подумалось Финну. – Дело в том, что ни одна из них никогда не любила меня по-настоящему».


Финн не запомнил момента, когда его рука протянулась, чтобы коснуться нежной, настолько бледной, что почти прозрачной кожи на щеке Курта, как он чуть приподнялся, нависая над лежащим на диване юношей. Он только понял, что тонет в этих широко распахнутых глазах с длинными пушистыми ресницами, в которых смешалось удивление и радость, а весь вечер плескавшаяся в них боль и обида исчезли, затянувшись в воронки расширенных зрачков. Понял, что не может не смотреть в них, не может не радоваться, как ребенок, снова узнавая в них тот взгляд, которого не видел уже целую вечность. И ему захотелось отблагодарить того, кто всегда был рядом с ним, за все то, что он сделал для Финна, не получая отдачи взамен. Отблагодарить и попросить прощения – за все, что сделал и особенно за то, чего не сделал. А еще заверить Курта в том, что никто и никогда не посмеет обидеть его чувства, пока рядом есть Финн.
Но все, что он мог сейчас сделать – это поцеловать его. И постараться вложить в этот поцелуй все то, что только что осознал, что затопило его сознание, сметая на своем пути все картонные и надуманные преграды. Все то, что он не смог бы сейчас высказать, даже если очень бы постарался, просто потому что это было больше его.


И на этот раз Курт не был готов. И на этот раз он был удивлен внезапным порывом Финна, лишь минуту назад возмутившегося его просьбе (все равно стоило попытаться).
«Господи, что они сегодня все на меня так неожиданно набрасываются?» – запоздало и отстраненно подумал Курт, чувствуя, как стремительно уплывает реальность, когда теплые губы Финна несмело коснулись его губ. Вспышка была настолько яркой, что темная комната показалась ярко освещенной софитами сценой. За повторение такой неожиданности Курт бы отдал все. Мягкие, осторожные губы Финна, большая, теплая и надежная ладонь на его щеке, внезапная решимость в его глазах… Курта не нужно было упрашивать – уже через секунду он с жадностью начал отвечать на поцелуи, не чувствуя ничего, кроме разрывающей грудную клетку эйфории, не оставляющей даже малейшей возможности вздохнуть. Он закрыл глаза, отдаваясь во власть ощущений. По всему телу разливался жар, кончики пальцев покалывало, и он зарылся ими во взлохмаченную шевелюру Финна, притягивая его еще ближе и углубляя поцелуй. Финн, кажется, совсем не возражал. Он лишь сдавленно выдохнул, когда ловкий, горячий язычок Хаммела провел по внутренней стороне его нижней губы. И это чертовски заводило. Курт потянулся за очередным поцелуем, желая раствориться в этом всепоглощающем тепле, навсегда исчезнуть из реальности и не вспоминать о том, что бывает что-то еще, кроме этого счастья.
Спустя какое-то время юноши оторвались друг от друга, чтобы глотнуть кислорода после погружения в пучину страсти. Финн дышал шумно и прерывисто, хватая воздух ртом. Курт часто моргал, стараясь прийти в себя.

– Спасибо. Это было… – но он не успел договорить: Финн снова коснулся его припухших от многочисленных поцелуев губ, аккуратно обводя языком их контур.
Курт жарко выдохнул ему в губы и тихонько застонал. Финн чуть отстранился, вглядываясь в лукавые кошачьи глаза Курта.
– Теперь я знаю, как это: когда тебя целует тот, кого любишь, – промурлыкал он.
Финн улыбнулся своей невозможной улыбкой, которую Курт всегда считал самой сексуальной на свете, и шепнул:
– И тот, кто любит.

*Carney - Love Me, Chase Me

I don’t want you baby
I don’t need you lately
Love is ever-changing
And I think you’re crazy

oooh girl, I’ve got to let you let you let you go…

на соо: тут

@темы: Glee, Фурт, Творчество, fanfiction

---

Over the Rainbow (1х22)

У меня сегодня, как вы поняли, ностальгия по первому сезону.
Вообще она у меня уже давненько, но сегодня - особенно остро.
И поэтому я пересмотрела 1х22, прошлые Региональные. И поревела. Искренне.
Сначала хотела написать сравнительный пост двух Региональных, но вовремя поняла, что это будет неверно. Потому что первые Региональные явились сразу же еще и концом сезона. Скорее, надо дождаться Национальных. И сравнить с ними. Кстати, я так поняла в одном из интервью, скриптером финальной 22ой будет снова Фалчак. Любят они на него это вешать.

Тем не менее, еще раз хочу сказать: как я скучаю по вам, Гликовцы первого сезона

И israel kamakawiwo'ole действительно как нельзя лучше подходил для окончания такого славного, такого замечательного и, по сравнению с тем, что творится сейчас, невинного сериала (ну и что, что Квинн родила как раз в этой серии)). И пейринги все видны, и Квинн заечка хорошая, и вообще у меня, мать вашу, ностальгия.

@темы: Glee, фанатское, video, Депрессия

---

Первый сезон VS. Второй сезон

Я давно уже обещала написать пост про то, насколько я люблю первый сезон Гли по сравнению со вторым. И вот этот час настал. Знаю, текста очень много - сама такого пугаюсь. Но мне важно, чтобы те, кто обсуждают со мной сриал, это прочитали. И я разбавила его картинками, чтобы не было так страшно ,)

Примечание: По большому счету, деление на первый/второй сезон для меня условно. Я выделяю первый сезон+8 серий второго сезона и все, что было после.
И еще я набросала схемку цепочек взаимодействий между персами в двух сезонах. Ясен пень, она субъективна. Потому что кто-то, скажем, уже в первом сезоне говорит о Бриттанне, кому-то она важна. Я ее не отметила, постаравшись учесть более весомые, по моему мнению, "ship-chains". Ну и видение остальных пейрингов и цепочек - конечно же, с ярлыком "ИМХО".
Обозначение стрелок, опять же, условно. К примеру, LUV не обязательно обозначает прямо реально LUV, но официальную пару.

S1:

S2

Про увеличение количества персонажей (и много про Сью как пример последствий)

Про увеличение количества персонажей (и много про Сью как пример последствий):

Уже глядя на схемы, можно увидеть основное различие: если в первом сезоне было всего несколько основных шип-линий, то во втором их стало не в пример больше. А больше их стало, потому что персонажей вообще, а также персонажей, претендующих на звание главных, стало больше. И это НЕ ЕСТЬ ХОРОШО.

Увеличение численности персонажей в первом сезоне (пришли Джесси, мама Рэйч, Мэтт, Майк, на которых забивали, периодически всплывала Эйприл, вечно мельтешили Дэйв и Азимио) не напрягало. Они не отвлекали внимания от основных линий и тем, лишь делали жизнь и номера разнообразнее, помогая раскрываться главным персам.
Во втором же новых персов активно стали пропихивать на передний план, попутно раскрывая уже имеющихся (тот же Майк и Дэйв, Лорен). И стало тесновато.
"Никто не забыт, ничто не забыто"? Отличный лозунг. Погладим всех фанатов, напишем под каждого второстепенного полновесную байду, в которой увязнет он, а потом и мы. Стараясь заставить выстрелить все развешенные по стенам ружья (причем вешали их и в первом сезоне, а во втором продолжили, чем подписали себе смертный приговор), Мёрфи и Ко реально уже не знают, за что хвататься. Все вкусно, все хочется потрогать, всем обещали сделать "много и пожирнее".
Вот только когда ты делаешь всех без исключения весомыми - или стараешься заставить зрителя поверить, что они все весомые, - ты забываешь о тех, на ком реально держался сериал.

Задвинули Сью. Все говорят о ее "мультяшности" в 2х16. Она весь второй сезон уже мультяшка (вспомните Гринча или пушку). Но если в начале второго она все еще сохраняет свою весомость, как и в первом сезоне, то к середине второго и тем более сейчас она появляется все реже, набегами-наскоками, и оттого ее мультяшность смотрится еще более нелепо. Мы жадно глотаем ее потрясающе остроумные фразы, которые теперь нам достаются все реже и реже, но мы не видим в ней уже ту составляющую оси, на которой держался мир Гли.
Вместе с Cheerios у нее отняли крутость, и кто-то может сказать, что поделом. Ну, типа, не всегда же ей быть на коне. Но ее неудачи в первом сезоне тоже имели место, они разбавляли ее безупречность. Но, за счет того, что они были не настолько продолжительными, она все еще оставалась значимой фигурой.
Ее команда поддержки давала сериалу много. Для начала, противостояние SUE VS. GLEE, которое сейчас реально ИСЧЕЗЛО, потому что кто она такая уже? Ее палки в колеса - уже не палки, а веточки в волосах Мерседес. А ведь именно благодаря ее команде самовыражались Мерседес и Курт.
Тандем Сью/Курт вообще божественнен. По большому счету, я считаю, что это самые яркие актеры сериала - не зря они с Глобусами. Никто не говорит, что без остальных они бы вытянули этот сериал. Нет. Финно-Рэйчело-Квинно-центричный Гли вообще задумывался с другими акцентами, но без Линч и без Колфера это была бы уже совершенно другая, пресная, не примечательная история.
Курту "Чириос" давали много. 4 minutes, 14-тиминутное поппури песен Селин Дион (vive la différence!) - это лишний повод почувствовать себя значимым.
Кстати, Сантане, Брит и Квинн в голову стали лезть всякие дурные мысли и заскоки еще и потому, что им нечем заняться. Вспомним Hairography. Мы видели уже, что с ними творилось.
Но я сейчас не о том.
Сью - лишь один из примеров "задвинутых" персов, без которых сериал полетел под откос.

Мое мнение: второстепенные персы должны оставаться второстепенными. И НЕ должны плодиться, как кролики.

Тина, скажем, никогда не выдвигалась на первый план. И никто не умер. Ее умеренно было и есть. И это нормально. Даже на схеме видно, что она с ее ловерами спокойно стоит в сторонке, и это хорошо. Мы ее видим, мы ее любим. Ее не очень мало, не очень много.
Когда персы плодятся и выпячиваются, получается, что задвигают И главных, И неглавных. Дразнят важностью - и снова забывают. К примеру, вывели в одни их значимых Сэма. Показали его со всех сторон (где-то даже передоз, мне кажется), а потом кинулись рассматривать остальных, а его тупо забросили в дальний угол. Мать вашу, так нельзя! Если вы УЖЕ беретесь за него ТАК серьезно - ну и говорите Б и все остальные буквы алфавита. Не выходит, да? 40 минут в серии не позволяют? Надо еще повертеть в руках зачем-то вылезшую Лорен Зайсиз с ее компостированием мозгов Пака? Да еще и - это-то никто не ставит под сомнение - не забыть про основной треугольник Финн-Рэйчел-Квинн и Клейн! А где время-то? Где?
Ничего - забудем про кого-то в этой серии и вспомним в следующей? Не пойдет. Сериал тогда смотрится отрывочно, рвано, с провалами в логике и памяти.

Насчет логики

Насчет логики:

Второй сезон давно уже догнал и переплюнул Санта-Барбару, доселе являвшуюся эталогом идиотизма на ниве мультипейринга. Не зря ходят шутки о том, что гнездо создателей черпает идеи для своих серий в фанфикшне.
Если в первом сезоне у нас были (снова смотрим на схемы) основные ship-chains, которые прослеживались на протяжении всех серий, а изменения были небольшими и не настолько шокирующими, то во втором мы все сидим на минном поле и не знаем, где тряхнет в следующий раз. И доходит это все уже давно до абсурда.

Объясните мне: как так выходило, что в первом сезоне, при все том же наборе сценаристов, характеры персов от серии к серии пусть и варьировались, но все же выдерживали основные черты, держали баланс?
Сейчас то, что у руля находятся три сценариста, главный из которых педоРайан, видно невооруженным глазом. ООС? Что за слово такое? Что брать за канон, когда каждая новая серия рисует своего персонажа, оставляя ему лишь имя и всем известное прошлое (хотя и о нем вполне спокойно забывают, что уж скрывать - возьмем того же Курта, который после своей безумной сексуальности в первом сезоне в 2х15 получился... тем, кем получился)?
У всех троих сценаристов - свои ОТП, свои любимчики и свои видения персонажей.
У Фалчака Курт - неуверенная в себе истеричка, у Мёрфи в нем мгновенно вырастает стержень, он рубит с плеча и вообще становится этакой самоуверенной циничной сучкой (которую мы все жутко любим). Брэннан просто трава травой, о нем и говорить не о чем. В первом сезоне это тоже было. Именно у Мёрфи Курт пел Rose's Turn, заявлял о себе в полный голос в Силе Мадонны и Гаге. У Фалчака его всегда было меньше и он был неувереннее. Но все же это не ТАК бросалось в глаза.
Фалчака я люблю за одно: у него всегда потрясающий Берт. Где Фалчак - там и Берт. И за это его можно простить.
Мёрфи в целом делает очень вкусные, сбалансированные, сильные серии. Но в контрасте с остальными сериями сейчас они сквикают.
Опять же, про любимчиков. Эмма. В 2х15 она буквально выстрелила (bb, u r firework), но в 2х16 о ней ни слова. Это ПЕРВЫЙ конкурс Гликовцев, когда Пилсбери не было в зале. В каких бы отношениях с Шу они ни были раньше, она всегда присутствовала на соревнованиях. Тем более, в 2х15 она снова вспомнила о своих чувствах к Шу и просто не могла не появиться, чтобы сделать ему приятное.

Ну и далее по тексту можно долго тыкать пальцами в провалы в логике. Это сериал, это не фильм, претендующий на оскар, все понятно. Вас, чуваки-креэйторы, много. Но раньше вы как-то справлялись. А, расплодив свой гадюшник, сейчас совсем перестали друг с другом общаться, тянете одеяло каждый на себя, пытаясь что-то где-то подмазать и подклеить. Смотрится смешно и осколочно.
Как недавно сказала Hahnenfeder про "озарение" Блейна в 2х16: "птичка сдохла !!внезапно!! все гадали, чё ж будет, а она ВЗЯЛА И СДОХЛА. Блейн проникся примерно по той же схеме: БАХ И ВЛЮБИЛСО. наверное, в этом мысль".

О реализме, разнообразии и морали

О реализме, разнообразии и морали:

Из сериала ушло единство, он очень сильно рассеился, перестал быть централизованным.
Очень честно: я сама в первом сезоне скучала какое-то время (серии до 10ой), мне не хватало перчинки, казалось унылым, что все держится на беременности Квинн, читинге со стороны Терри, недовлюбленности Финчел. Но все познается в сравнении. Первый сезон получил развитие, оно было дозированным и вкусным, оно радовало. Второй с головой ушел в измены, подставы, думы о своей и чужой ориентации, домыслы и прочий "реализм". Но за этим всем потерялась основная концепция сериала.
Вам уже сильно думается о том, что мальчики и девочки идут по пути осознания себя, что они борются со стереотипами, стараясь доказать, что они - не лузеры? Вы вообще помните о том, что Сью - основной противовес хору, как на всех промо-фотках? Да черта с два. Иногда это вспоминается, иногда звучат очень правильные речи для подростков (к примеру, разговор Берта с Куртом про секс), но в основном мы уже только и думаем, что о пейрингах-пейрингах-пейрингах, о том, кто кого кинет. А уж под каким предлогом - это даже не важно, потому что сами сценаристы над предлогами уже не заморачиваются. БАХ И СДОХЛА - БАХ И ВЛЮБИЛСЯ.
Мутно, товарищи.

А давайте еще подумаем о том, чему нас учит сериал. Первый сезон показывал нам много положительных примеров становления персонажей и изменений в их характерах, второй же потонул в отрицательных. А именно:

Первый:
+ Квинн становится лучше (дружелюбнее, чувствительнее и т.п.)
+ Сью становится человечнее (дает хору второй шанс, берет под крыло меньшинства и т.п.)
+ Курт осознает себя, становится сильнее, обретает стержень
+ Эмма пытается бороться с фобиями
+ Финн становится более ответственным
- Терри сучко

Второй:
+ Финн становится сообразительнее и мужественнее
+ Курт продолжает прокачивать мудрость, силу воли, гордость и т.п.
- Деградация Сью (сидит в лузерах, появляется, как черт из коробочки и делает какой-то бред с членовредительством)
- Деградация Квинн (снова играет стерву)
- Деградация Сантаны (спорно. она и была бесчувственной стервой со всеми, кроме Брит, а все же после пары относительно хороших серий она снова рухнула в какую-то задницу. но признаю, что спорно).
- Деградация Эммы (она уже не борется, а пестует свои комплексы, жутким образом обижает Карла и т.п.)
- Пака низвели в лузеры и ему там нравится, похоже. Никакого развития личности.

Моральные ценности персов, которые шли в гору в первом сезоне, откатываются назад или даже еще ниже.

Про Далтон

Про Далтон:

Про сам Далтон не буду. И про Блейна freakin' Андерсона не буду )
Скажу лишь про то, что Далтон сотворил с МакКинли. Он отнял у нее - у центра мира Гли - эфирное время, разделив серии на две части.

Далтон воспринимается как отдельная сайд-стори, отдельный сериал, но запихнутый во все те же 40 минут эфира Гли, а поэтому сокращающий настоящий Гли. Основным поинтом Далтона было раскрытие Курта и Клейн. Но Клейн, если честно (с такими-то провалами в логике вообще на раз!) мог случиться и без перевода дивы в этот скворечник. Далтону можно было бы уделять ровно столько же внимания, что и Вокальному Адреналину в первом сезоне, и от этого бы он ничего не потерял. Клейн случился бы все равно, мальчиков в форменных костюмах показали бы чуть меньше раз, но показали бы все равно, а вот бюджет бы сэкономили, и МакКинли бы не потерял столько, сколько потерял.
Сценаристам захотелось разнообразия. Хотели как лучше - а получилось, как всегда. Теперь внимание рассеилось еще больше, уже как следует не рассмотришьрепетиции хора и костюмы НД (хотя в последних сериях все стилисты дружно ушли в запой, конечно, и жалеть не о чем). Ту часть серии, что показывают Далтон, лично я жду, когда покажут МакКинли. А когда показывают МакКинли, в очередной раз думаешь о том, что без Курта стало все не так.
В общем, слава богу, контракт на аренду помещения истекает.

Эпилог

Закончу я тем, что скажу: Гли был и остается отличным, ярким, музыкальным и прикольным. Но покуда он не захлебнулся в комке слизи распрей, противоречий и бреда, его нужно срочно вытягивать на поверхность. Надеюсь, одним из канатиков в "косичке" Гли-Мюнхгаузена станет Курт, который вернется на свое место. В остальном - мне страшно за сериал, особенно за третий сезон, который маячит впереди. Таким темпами они сольют его нафиг.
Мне дорог тот наивный и немного примитивный музыкальный сериал, каким он был на протяжении где-то 25-27 серий. В нем были преувеличенные сравнения, гипертрофированные черты и некоторая мультяшность. А также незатейливые истины и хэппи-эндинги - хотя бы условно. Но ничего лишнего. И я скучаю по всему этому.

зы. И кстати: если осью первого сезона было противостояние Сью VS. Хор, то в чем ось второго? Сейчас я вижу это как "Хор и Далтон". Только это не противостояние. И не взаимодействие. Это просто две истории.

@темы: Glee, фанатское, Бред, Депрессия

---

И еще раз о 2х16

А знаете, что-то мне взгрустнулось.
Я пересмотрела 2х16. С утра я была вся такая окрыленная и някающая. Типичная пищащая курто-фанатка.
А на трезвую голову как-то все это показалось... Обычным. Радует, что лапочку порадовали, но долго ли продлится эта радость, да и насколько она неподдельно радостная? Он теперь будет осторожен, на сближение пойдет не так просто, как это было до того, как по нему несколько раз потоптались форменные ботинки и футбольные кроссовки.

Сцена с "озарением" Блейна веселит каждый раз, как первый ) Ну оооочень смешная у него рожица ))

Эльфобогоподобный Крис и Курт в его лице становятся tougher, циничнее и холоднее. Не сильно, но, повалявшись у плинтуса, все-таки он поменялся. И я скучаю по его нежным щечкам, обиженно надутым губкам, застенчивости, манерности - именно в КОНТРАСТЕ с самцами из МакКинли.
Скоро все это закончится, его вернут на место, посмотрим, как оно будет. Но в одну и ту же реку уже не входят.
Из-за Далтона время, которое раньше уделялось всецело НД, урезали, и я реально страдаю, что не могу теперь так долго, как раньше, рассматривать наряды хоровиков, смотреть на их репы в свое удовольствие. В Секси, слава богу, этого было достаточно. Тут опять заскучала как-то.

А вообще именно эта серия должна называться Theatricality. Оч много неестественного и преувеличенного. Лавли серия - я точно ее считаю одной из лучших во второй половине второго сезона, где пошел адовый разнос. Но что-то мне грустно.

И Сэма зря обидели. Сантана охренела.

Вообще мои перепады в настроении вызваны еще тем, что с утра мы визжали от вселенской любви с Хаус., а за день потом я начиталась тонн ненависти со стороны неудовлетворенных серией. И как бэ... оно сказывается =___=

@темы: Glee, фанатское, Даррен/Блейн, Корд/Сэм, Депрессия

---

Отличный отзыв о 2х16 ))))

16.03.2011 в 23:04

Пишет  Хаус.:

ОБОЖЕ. ЧТО ЭТО ЗА НЕВЕРОЯТНЫЙ ЧУВАК, КОТОРЫЙ СПЕЛ ТАКУЮ ПЕСНЮ ПРО КУРТА И ПРО БЛЕЙНА.
БОЖЕ. Я ПРОСТО ПЛАЧУ ОТ СМЕХА ,КАК СУКА. ААААААААААА!!!!!!!!!!
ЕЩЕ И НА КАНАЛЕ MTV.
*SCREAMS* Я уже не знаю куда дальше орать, это просто гениально!!!!!!

MTV Shows

@темы: Glee, video, Улыбки

---

Glee 2x16

Скажу словами Хаус., которая разделяет ту самую острую стадию влюбленности в Гли и Криса, что у меня сейчас:

WHY AM I STILL ALIVE?

Потому что перед локальным хиатусом Мёрфи, что б его, СДЕЛАЛ просто нереальный подарок в виде ОБАЛДЕННОЙ СЕРИИ. Лично я и желать лучшего не могла, учитывая, что я все-таки стараюсь оставаться относительно реалисткой в плане Гли ) Т.е. е2 ли я могла ожидать воплощения своего ОТП или резкой смены ориентации Пака (хотя об этом ходит куча слухов) . И в рамках того, что могло произойти по велению кучки извращенцев во главе с Мёрфи, ЭТО было ЛУЧШЕЕ, что могло случиться ) От и до.
И МОЙ МИР ПЕРЕВЕРНУЛСЯ после этой серии. Я в шоке от своих реакций. Я думала, я буду плеваться и ненавидеть, но НЕТ ЖЕ, я, блин, РАДА ) Клейновцы теперь могут читать мои посты и не обижаться ))) Почти.

Итак.

Сладкие спойлеры

Про Клейн: Смотря на недовольную мордашку Курта, когда выпендрежистый Блейн стал петь Мизери, анти-клейновец во мне ликовал. Когда Курт сказал Мистеру Брови все, что тот уже давно должен был услышать, я вообще пищала и злорадствовала. Вот! Вот! Вот! Так тебе, чернобровик!



Но в сцене с Блэкбердом начало происходить СТРАННОЕ. Клейновцы, конечно же, сидели и пищали "itoldyouso", но мы-то, по др сторону баррикады, уже так привыкли видеть непробиваемого, вечно делано-приветливого, но дико тупящего и обижающего зайку своим безразличием Блейна, что это резкое прозрение стало для меня просто гигантским WTF?!



Но это самое WTF меня начало удивлять в ту же секунду, что родилось: потому что я НЕ негодовала. Я просто не могла поверить, а когда все стало очевидно, то я... я... разулыбалась, рассмеялась и сидела с теплой глупой улыбкой, чувствуя, как внутри у меня порхают бабочки )
Ну... реалистом надо быть, да. Клейн волне мог состояться, хотя то, что Мёрфи и Ко творили с несчастным порселэнчиком, заставляло поставить счастье с Клейном под вопрос. Но они, мать их, изменили своему любимому ОТП: Курт/Облом. И с кем еще, если не с...? ) И я рада, епт! Радарадарада за Курта. Потому что ТАКОГО Блейна я прощаю и лю... Нет, стоп! Это уже занос и предательство )) Прощаю ) И он мне нравится. ТАКОЙ Блейн. Со щенячьими глазами и забывший про свой менторский тон ) Его поставили на место ) И он там оч хорошо стоит ))

А траурный костюм Курта - божеееееее. У меня кроме нецензурщины ничего не осталось, когда я увидела. Очень красиво. Оч сексуально. Оч стильно. Один из лучших его нарядов, имхо.




Давайте я уже продолжу про Клейн, будучи немного непоследовательной, окей? )
Посмотрев бэкстэйджевое интервью (link) о том, как они ЭТО снимали, я теперь в этой сцене вижу даже не Блейна, а Даррена. Вообще кого я обманываю: я всегда видела Даррена, а не Блейна, потому что все-таки актер он далеко не гениальный ) Так и тут - в "Рэйз ё глас"с его опять прет на сцене, это его стихия, а спокойные романтишные разговоры - не его. НО. ТЕПЕРЬ. ОН. НАУЧИЛСЯ. ИГРАТЬ. Лично мое мнение. Гли сделал с ним это! ) Что же стало причиной?
Играть достоверно выходит именно тогда, когда ты сам прочувствовал то, что ты изображаешь. А Даррен серьезно стеснялся, серьезно волновался, серьезно не знал, куда себя деть! ))) Господи, если бы хоть кто-нибудь мне сказал, что ДАРРЕНА КРИССА что-то может ЗАСМУЩАТЬ, я бы НЕ поверила ))) Но Крис Колфер бог, и этим все сказано )))) Он вывез его, он заставил его сыграть, и сыграть ОТЛИЧНО. И я поверила этому Блейну, и я поверила в стеснение Блейна, и я поверила в поцелуй Блейна, потому что я поверила и в стеснение/мандраж и поцелуй Даррена ) Блин, это самый РПСный рпс, который я видела )))
Причем во всех рпс по Даррену/Крису, что я читала, стесняшкой был Крис. А в жизни все вышло точно наоборот! Колфер спокоен, как удав (ну, почти), а Даррен весь красный ))))


(спасибо Хаус. за видео)

Когда я смотрю эту сцену, у меня ощущение, что это МОЙ первый поцелуй ) Я задыхаюсь и у меня шумит в голове ) Мальчики, я вас люблю ) Даррен, женись на нем!

Состояние было вот таким. И за моей спиной как раз стояла мама, которая прибежала на мои громкие стоны вздохи.





Вообще Фуртовец во мне немножко возится, конечно, и говорит: Блейн-то влюбился, а вот то,что Курт к нему уже немного подостыл и обида на бездействие сыграла свою роль - факт. Так что может статься, что через несколько серий Курт пойдет уже крошить сердца в капусту, и Блейну растопчет big-ass heart с тем же удовольствием, с каким когда-то все топтались по его сладкому сердечку ) От Мёрфи и ко можно всего ожидать. Но мне сейчас не хочется о чем-то таком думать ) Я внезапно! рада такому Клейну.

О другом: Мне ОЧЕНЬ понравились все ориджинал сонгс ) И Сантаны, и Пака, и Мерседес (ну, ее мы уже слышали). Вообще все отлично ) И новая дущещипательная Only Child у Рэйч ))) Потрясающе, как Финн еще ее не придушил, а спокойно ей все всегда разъясняет )
И, кстати, да. Мир перевернулся еще раз, потому что я снова прониклась Рэйчел. Т.е. Мёрфи не так давно добился нужного эффекта: все ее ЛЮТО возненавидели, - а теперь снова переводит стрелки, делая Рэйч более симпатичной на фоне снова-совсем-сучки Квинн. Я была в шоке от ее evil plans по захвату мира автомастерской Барта Хаммела Финном и счастливой семьи Оо
В общем, мне кажется, уже вырисовывается эндгейм Финчел. Никуда нам от нее не деться, видимо ) Но. Кстати. Маниакальное желание Квинн заполучить Финна, потому что он, видите ли, ну по-любому будет Порнром Кинг, навело меня на мысль, которая вполне может посетить и наших больных создателей: а вот не станет Финн королем бала, и все! И выкуси, Фабре! И зря ты старалась. Может, так? А станет, скажем, Пакерман (хотя нет, его залошили дико уже), или Эванс, или Андерсон (увы, геев королями бала не делают). И тогда все тщетно. И будет гыгыгы.



Наряды меня опять безумно радовали: и клеши на Сантане (если кто не знает - я уже два года ищу себе клеши, но их тупо НЕТ у нас в городе. говорят, не модно :Р поэтому это как соль на рану), и шляпка и стущенная с одного плечика кофта Бриттани, и даже более-менее терпимые наряды Рэйч.



Но на сцене, конечно, был эпик фэйл стилистов >< Ботинки, леггинсы, голубые тряпко-платья. Буэ. Может, конечто, это должно было подчеркнуть их лузерность... ) Не знаю.




Отличные судьи )) "Далтон, что, - действительно школа для геев или только притворяется школой для геев?" )) И про то, что геи - не окей, нам говорит Кэти Гриффин, которая целовалась и "женилась" с Крисом

Хочу сказать, что я испытывала просто экзистенциальный ужас перед сценой с похоронами Паваротти, потому что на спойлер-фотках это выглядело так пафосно, что просто пипец ) Но оказалось терпимо ) Гробик в декорировании Курта убил )



В общем, МИР ДРУЖБА ЖВАЧКА, люди ) Я рада ) Одна из лучших серий сезона, бесспорно ) И хорошо, что хиатус. Такие потрясения надо переварить ) А дальше будет больше.



зы. меня расстраивает одно. моя аццкая нелюбовь к клейну теперь пошатнулась, и можно к черту выбрасывать недописанный фик, где были ее отголоски.

И да. Песня серии, которая не отпускает (пусть ориджиналы и великолепны!), это все-таки Raise Your Glass )

запись создана: 16.03.2011 в 13:42

@темы: Glee, фанатское, video, Улыбки

---

Children Who Chase Lost Voices from Deep Below

omigodomigodomigod.

что ж такое-то.

этот май я буду ждать больше, чем другие, я так чувствую *___*

7 мая (если Япония еще не превратится в кашу) выйдет очередной шедевр - можно и не думать даже, будет ли он шедевром, - от Макото Синкая: Children Who Chase Lost Voices from Deep Below.

Как всегда, узнаваемо прекрасный Синкай - мастер света и цвета, с волшебными задниками и диалогами-"канонами". В этот раз, пожалуй, еще с большим закосом в фантастику или фэнтэзи.

Боже, я хочу это видеть

За наводку спасибо Верящая в чудо

@темы: video, Божественно, Весна, Анимэ

---

Animal inside of Kurt

Специально по просьбе  Klaine - гифки "с Куртом и поручнями"

+1

да и, под шумок, давайте сам номер запихнем сюда же))

видео-трэшняяяяк ))

трэшняяяяк ))

Вспомним прошлое? )

а когда-то давно было же еще и такое )

@темы: Glee, фанатское, Улыбки, Крис/Курт, Творчество

---

KURT'S NECK IS SEX

Сцена с ШЕЕЙ вставила меня на целый день, мой разум помутился, дышать нечем, и все дела, в общем )
Для себя и для всех, кого вставило так же, я весь вечер клепала гифки ) В основном, они все такие... увесистые. Около двух метров. Но как из песни слова не выкенешь - так и каждый поворот головы, взмах ресничек и облизывание губок нашего baby penguin нельзя упустить

more sexy boy <3

Какую ЕЩЕ сексуальность искал Блейн?! Агрррр.
Я смотрю - и у меня множественные оргазмы. On and on.
Разве можно быть

ТАКИМ

ТАКИМ милым, сексуальным, невинным, сладким, волшебным, чудесным, красивым, зеленоглазым, неземным?!

@темы: Glee, фанатское, Крис/Курт, Божественно, Проказы, Творчество

---

Glee 2x15

Oh, it's Christmas! ) 9ое марта для меня стал лучшим из всех весенних праздников )
Помимо выхода 2x15, Glee порадовали сегодня релизом пятой части Glee: The Music.

А теперь о самой серии (картинко кликабельна).

Glee - 2x15 - Sexy

Если честно, после Blame It on The Alcohol я ожидала чего-то более... откровенного, что ли. Думала, они возьмутся за разбор всех грехов по очереди: сначала зеленый змий, потом оргии, далее табак и наркота. Не случилось, чему я несказанно рада, потому что иначе это бы уже попахивало госзаказом )
Тем не менее, серия мне показалась не достаточно яркой. В ней было понапихано одновременно и много, и мало. Сразу два вернувшихся лица: Холли и Карл. Но абсолютно заброшенный Сэм, Тина, Майк и Мерседес. Каждому из них досталось не более одной фразы за весь эпизод. И это при том, что я уже начала потихоньку готовить себя к Кэму )



Холли я обожаю. Как и Гвинет. Поэтому была рада видеть и ее, и Холли/Шу. "Может, мне уже тоже стоит подумать над тем, чтобы завести отношения больше, чем на 36 часов..." Спасибо за такую ложечку романса ) Хотя снова вылезшая Эмма в своих прекрасных кофточках в этот раз меня раздражала, и мне теперь грустно, что снова разбередили Эмма/Шу. Оно, конечно, понятно - просто так это оставить не могли. Но.



Бриттани. Разве можно любить ее еще больше? Во втором сезоне она раскрылась и продолжает раскрываться. Волшебная, абсолютно волшебная. Неземная Луна Лавгуд нашего мира <3 И с каждой серией она становится все красивее.



Но! Даже прекрасной Бриттани я НЕ ПРОЩУ танцы на рояле Т_Т Сей инструмент для меня сакрален. И мне как-то все равно, что она весит не столько, сколько Лорен. А каблуки?! А царапины на крышке? А общий вес, на который рояль, уж извините, никак не рассчитан?



Боже. Спасибо за Landslide. Спасибо за Бриттанну. Я уже несколько серий подряд люблю Сантану, а здесь мне вообще хотелось рыдать с ней в голос. И боже, как я ее понимаю. Барти чудесны, но... но... что же делать? Я даже не знаю, как им быть. Пожалуй, Сантане все равно не светит быть с Брит, как вам кажется?



И спасибо за Сью с ее "porcelain" по отношению к Куртёнку. Мимими, я уже так соскучилась )) Лучше, чем она, его никто не называет и не понимает.



Когда несколько дней назад появился спойлер на танцульки на каком-то складе под Animal перед ДЕВУШКАМИ, у всех была реакция: WTF?! ОНА НЕ ИЗМЕНИЛАСЬ! ЧТО ЗА ДЕРЬМО ЭТО БЫЛО?! Кто там в этот раз курил? Брэд Фалчак? Который целовал Курта Дэйвом? Что тебе сказать, Брэд? ЭТО БРЕД ><
Вы видели о***вшее лицо Блейна, когда тот смотрел на выпендривающегося лапочку? )



Такое же лицо - WTF?! - было и у меня, от начала и до конца сцены. И далеко не из-за лапочки - он был очень мил, игрив и забавен, пусть и смешон. А как раз из-за: а) Какого фига Блейн так играл своими супер-бровями, обращаясь к девушкам, так им улыбался, если он сам потом сказал "пардоньте, но я не в вашей команде"? б) ПЕНА О_О ПЕНА В ТАКИХ ДЕКОРАЦИЯХ. ЧТО ЭТО БЫЛО? Трэшняк какой-то ><



Далее по Клейну. Точнее, его отсутствию. Ну, вы чувствуете, да? ) Что все теперь ХОРОШО ) Что зайка не хочет с Блейном даже о таких вещах разговаривать. И стесняется отнюдь не так, как стеснялся бы, если бы была_химия. Блейну можно было бы ему предложить более "близкую помощь друга", если что ,)
И, твоюмать, Блейн, ты меня бесишь своией тупизной. Ты не видел влюбленность Курта. Ты не был уверен, гей ты или нет. А теперь ты не видишь сексуальность Курта. Брови совсем на глаза налезли, да? :Р
Не, ну ясен пень, с любвеобильным Дарреном никто по этой части рядом не топтался. Но, факфакфак, если Курт не секси - то кто тогда секси? Просто сексуальность, знаете ли, не всегда отдает потными самцами из качалки.

*А! И еще! Когда он с Бертом разговаривал - все увидели, как он моргнул, когда произнес: "Я определенно гей"? Тут к Lie to Me не обращайся - сразу видно, как врет ))) Даррен в нем борется за свои права ) Непрофессионально.



Аввв. Берт Отличнейшие сцены с Бертом. Просто awesome.



Тут недавно где-то лежал перевод фика про брошюрку "Boys&Boys"... Смотря сериал, я поржала: ноосфера не спит, чо )) Почти слово в слово с тем, что писал тот автор )



+ речь Берта была просто божественна. Блин, хотела бы я, чтобы мое сексуальное воспитание когда-то происходилос таким же образом, с таким же пониманием, любовью и терпением. Глаза - прямо в душу, а? ,)



Но вообще-то во время разговора Хаммелов я смотрела только на одно: на ШЕЮ нашего невозможного зеленоглазого чуда И опять задавалась вопросом: где глаза Блейна, какую сексуальность он еще хотел увидеть? Курт - это просто валить и трахать, извините мой французский. Эту шею я бы облизывала как самое лучшее ванильное мороженое, долго и со вкусом.




Ну и, по мелочи:
Прическа Квинн made me fall <3 Я вообще обожаю Дианну, а также девушек, которые так мило щурятся. Ну а уж если у них еще и на голове такие чертовски привлекательные свободно спадающие волны - то это просто выносите меня.



И отдельно порадовал эпизод с Финном. И платьишко ^___^ Они милые. Я раньше разрывалась между Рэйчел и Квинн в его постели (если не брать мой ОТП, конечно))), но последнее время Рэйчел побила все рекорды по раздражению всех органов чувств, когда на нее смотришь, и поэтому - let it be Квинн )



Да! Да! Да! В серии было ТАК МАЛО РЭЙЧ! После тех лучей ненависти, что до нее долетели из-за ее совершенно свинского обращения с чувствами друзей в 2х14, это выглядело... как надо ) Иначе у многих, думаю, случилась бы аллергическая реакция )
Но, для справки, я все равно ее очень люблю. Потому что очень ВЕРЮ в ее персонаж, в игру Лии и просто люблю Лию ) И ее отношения с Крисом <3

А у Пака и Лорен все прикольно ) Его, конечно, совсем задвинули в последнее время в какую-то задницу, но посмотреть на него - всегда приятно.



Зато было ДОФИГА песен, а может, мне показалось. Просто они как-то были так плотно друг к дружке поставлены, что как-то... бросалось в глаза.

В общем, и много, и мало всего. Ощущение осталось на губах, будто от сливочного крема из этого...как его...эклера: не достаточно сладкое, размытое, приятное, но неопределенное.
Оглядываясь назад, понимаю, что серия оставила во мне лишь несколько отпечатков: БРИТАННА, ШЕЯ КРИСА, его же кофта-платье, ГЛАЗА БЕРТА.
Ы )

И да. Песня серии лично для меня именно Landslide.

@темы: Glee, music, фанатское, video, Улыбки, Бред

---

Перевод фика "Bad mood Kurt" (юмор/ангст, мини)

Ну вот. Первый миник перевела.
Если вас это не Freak'нет out, то могу и второй ) Про Рэйчел и ее плохое настроение. UPD! Не, не хочу.
Лично я позабавилась ))
И интересно - а это можно выложить на слэш-сообществе? Ну, отстраненно же, джен, по сути.

Название: Плохое настроение Курта (Bad mood Kurt)
Автор: Margarita Rosario
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/5921725/1/Bad_Mood_Kurt
Разрешение на перевод: отправлено
Переводчик: Black Bride
Персонажи: Курт, Рэйчел, Пак, Дэйв Карофски, Берт Хаммел
Тайминг: первый сезон, еще до региональных
Рейтинг: R (за лексику)
Жанр: humor/angst
Размер: мини
Саммари: Курт выпускает на свободу свою стервозную натуру!
От автора: В Курте просыпается стерва. Надеюсь, вы его за это не возненавидите (Да бросьте! Мы его еще больше за это полюбим! – прим. пер.)
От переводчика: На английском все ругательства выглядят как-то уместнее и глаже, но я старалась, как могла. Не бейте больно.

>>читать

Плохое настроение Курта

У Курта было отвратительное настроение.

Он не спал всю ночь, и все из-за этой идиотской маски для лица. Откуда ему было знать, что даже одна капля этой дряни воняет, как гнилой ананас? Этикетка заверяла, что это «клубничный аромат». И прежде чем почувствовать эту вонь, он уже имел неосторожность нанести ее на лицо. Фу. Отвратительно.

Ну почему? Почему они не прилагали хотя бы бесплатных тестеров? Слишком дорогая маска? Поэтому?

Очевидно, именно так. Ему пришлось отказаться от нового костюма от «Армани» в пользу этой маски, которая обещала «витаминизировать кожу уже после одного применения». Он поддался на уговоры девушки-консультанта, которая буквально загипнотизировала его, втюхав эту дрянь и заставив за нее заплатить. Что б ей пусто было. Он поклялся себе в том, что, когда он в следующий раз придет в этот магазин, он запихнет это дерьмо ей прямо в глотку.

Курт уже собирался снять тонкую пленку маски с лица, когда увидел на этикетке сноску: «одно применение – нанесение на одну ночь». Твою ж мать. Ему придется оставить ее на всю ночь!

Говно какое. Причем это слово описывало не только его эмоции. Маска еще и выглядела, пахла и ощущалась на коже именно как говно.

Можно было тупо смыть ее, таким образом, выбросив деньги на ветер, либо же оставить эту вонючую субстанцию на ночь, надеясь, что она подействует, а от запаха с утра можно будет избавиться.
Какое-то время внутри Курта шла ожесточенная борьба, и, в конце концов, он выбрал второй вариант. Непростительная ошибка. Когда он проснулся утром, подушка провоняла этой дрянью насквозь, и, похоже, избавиться от этого запаха можно было, только если сжечь ее. Но худшее было еще впереди: когда он снял маску с лица, на кончике его носа красовался…

«Прыщ. Надо же…». Курт с любопытством посмотрел на свой нос. Ему потребовалось пару секунд, чтобы осознать весь ужас происходящего. И когда до него, наконец, дошло это, он заорал.

Причем так громко, что в подвал немедленно прибежал Берт с бейсбольной битой в руке.

– Что такое? Что происходит? – мужчина огляделся вокруг.
Курт вплотную подошел к отцу и указал пальцем на то уродство, что творилось на его милом носике.
– Вот! ВОТ, ЧТО ПРОИСХОДИТ!

***

У Курта было отвратительное настроение.

Отец как-то не проникся чрезвычайностью ситуации. Вместо того чтобы хоть как-то помочь сыну, он просто пожал плечами и посоветовал прекратить валять дурака, а лучше собираться в школу.

Школа.
Место, где идеальный внешний вид был настолько же важен, как и успеваемость. Хотя нет. Даже ВАЖНЕЕ успеваемости. Он подумал об анорексичных «Чириос» и их бойфрендах с подтянутыми задницами. Они были обречены на популярность, тогда как большая часть учеников, у кого был и ум, и талант, но, к сожалению, не было необходимой физической привлекательности, были обречены стать их рабами. Чертово социальное расслоение.

Курт еще раз с отвращение взглянул на свой нос.

Школа. Где на всех были повешены лейблы, где все стояли на разных ступенях социальной значимости в зависимости от «очков за популярность». Плюс один – за идеальные волосы. Еще один балл – за идеальное тело. И один – за идеальный наряд. А также один – за членство в каждом новом клубе. Правда, минус один – если этот клуб – хоровой кружок. И минус десять – если ты был «не таким, как все». Ну и минус 100 – за каждый прыщ. Таким образом, Курт Хаммел сейчас ушел в глубокий минус: -107 «очков за популярность». Гребаная старшая школа.

***

У Курта было отвратительное настроение.

Он заглянул в свой гардероб и не нашел ничего, что бы подходило под его «новый облик». К черту. Его лицо было настолько омерзительным, что уже ничего не могло его спасти.
Он решил надеть все черное. В знак скорби. По его ушедшей красоте.

На парковке перед школой он услышал приближающийся смех Пакермана и его прихвостней. У Курта не было на них времени. Как только Пак подошел ближе, Курт с раздражением впился взглядом в еврея.

– Только рискни до меня дотронуться – и, поверь мне, я превращусь в нациста, и тебе мало не покажется! – выкрикнул он прямо в лицо Паку.
– Кто укусил тебя за задницу, Хаммел? – спросил Пак.
– Никто! А ты просто ничтожество, летчик-залетчик, – зло выплюнул Курт.

Курт оставил онемевшего Пака стоять на стоянке, а в дверях его уже поджидал Карофски со стаканом газировки.

– Только попробуй вылить это на меня, и я клянусь – я дам тебе такого пинка по твоим крошечным яйцам, что они втянутся внутрь и станут вагиной! – прорычал Курт.

Карофски сдавленно крякнул, а Пак, с интересом наблюдавший за разъяренным парнем, заржал так, что Курт готов был поклясться: Пак сейчас уссытся от смеха.

***

У Курта было отвратительное настроение.

Он вошел в хоровой класс и встал, как вкопанный: Рэйчел пела « Defying Gravity». ЕГО песню!
Курт уставился на девушку. Когда она заметила его, то радостно взвизгнула:

– Курти! «Defying Gravity» выбрали для региональных! Разве не здорово?

Ох, Рэйчел. Мисс Не-в-том-месте-Не-в-то-время… Сама напросилась. А ведь как искренне ты радовалась…

Курт скорчил гримасу:
–Я так полагаю, исполнять ее будешь ты?
И, прежде чем Рэйчел успела ответить, Курт уже выдал:
– Ну и пошла ты в жопу, гребаная потаскуха!
Рэйчел с открытым ртом уставилась на Курта.
– Ты все верно расслышала! Я назвал тебя гребаной шлюхой! – повторил Курт.

Рэйчел не помнила себя от злости. Курт назвал ее шлюхой! Это было ужасно унизительно. Она выкрикнула в ответ:
– А ты вообще гей!
Брови Курта взметнулись вверх.
– Так-так-так, Мисс Умные штанишки! И что с того, что я гей? – огрызнулся он.
– Финн ненавидит геев! – язвительно заметила Рэйчел.
Курта это определенно задело, но он быстро среагировал:
– А еще Финн ненавидит девчонок с большим ртом!.
Рэйчел, казалось, сейчас взорвется.
– Да, да, – продолжил Курт свою тираду. – Ты большеротая, никогда не затыкающаяся тупая сука. Вообще-то это была фраза из песни «Half Boyfriend», но Рэйчел, кажется, не заметила этого.
– А ты… тебя даже в церковь не пускают! Так-то! Я слышала в новостях, что священники запретили геям появляться в церкви! – выкрикнула Рэйчел из последних сил. Это прозвучало не очень-то убедительно, но она должна была воспользоваться хотя бы этим «преимуществом».
– О, да. Благословение Ватикана – это все, о чем я мечтаю! – бросил Курт ей в лицо и повернулся к Рэйчел спиной.

Пак, стоявший в дверях и наслаждавшийся зрелищем, улыбнулся – Курт только что процитировал его.

– И, кстати, тебя саму это не спасет! – Курт еще раз развернулся к девушке. – И знаешь, почему? Потому что ты еврейка! И будешь гореть в аду!
У Рэйчел уже шел пар из ушей. Она развернулась к Паку и взмолилась:
– Пак! Он только что оскорбил нас! Помоги мне!.
Но Пак лишь пожал плечами:
– Я в любом случае буду гореть в аду…
Рэйчел закатила глаза (Пак в чем-то был прав) и выкрикнула вслед Курту:
–Расист!
В ответ Курт прорычал:
– Зови меня нацистом. Я восхищаюсь фашистами. Жаль, что они тебя не сожгли, – он с отвращением посмотрел на девушку. – Хайль, Гитлер! – выходя из класса, он сделал узнаваемый фашистский жест рукой.

Ошарашенная Рэйчел осталась стоять на месте. Пак подошел к ней вплотную и констатировал:
– Ты проиграла.
Рэйчел развернулась к парню, разъяренно сопя, и поклялась:
– Я никогда не проигрываю!

С этими словами она вылетела прочь из класса.
Пак проследил за ней взглядом. «Горю желанием увидеть Вторую часть этого безумия…»

***

У Курта было отвратительное настроение.

Он ураганом ворвался в парфюмерный магазин, держа в руке баночку с «витаминной маской».

– Добрый день, сэр. Чем я могу…

Девушка-консультант не успела договорить: Курт заткнул ей рот скользким комком, выглядящим, как говно, пахнущим, как говно, и имевшим вкус говна.

– Нравится? – взвизгнул юноша. – Клубничкой пахнет, а, сучка? Жри теперь сама! – и вылетел из магазина.

@темы: Glee, Творчество, fanfiction

---

Фотошут Криса для Rolling Stone

Я знаю, что оно старое - это интервью, но просто он такой потрясный тут ) Awesome-awesome, и правда )
И бровки такие на фото у стойки ^____^
А у меня есть такая рубашечка.

ну а фотошут вы сами уже не раз видели

@темы: Glee, фанатское, video, Крис/Курт, Божественно

---

Люблю Даррена, но не люблю Блейна

Можно сразу попросить любителей Клейна не читать, чтобы не расстраиваться, а?
Люди, я вас очень люблю, я просто рассуждаю. Мне надо выговориться.

много нелюбви

Вы думаете, я не люблю Даррена Крисса? Да черта с два, я с ним уже год живу в обнимку и считаю одним из самых талантливых человеков, коорый пишет афигенные песни, тексты, шутки, скрипты. Он драйвовый, любвеобильный, звезданутый на всю голову. Может, не особо глубокий - словарный запас у него раньше был со спичечную головку, Glee как-то его расширил, да и слов-паразитов типа "чувак" у него при интервью уже не столько ) Но очень крутой. И реально за него радовалась, когда он попал в сериал.
Но матьмою... Я уже без пяти минут ненавижу Блейна. И в этом повинны сразу несколько моментов.
— Мне кажется, Даррен не справляется, это не его роль, ему плохо, при его любвеобильности и драйве, дается гей-в-строгой-частной-униформе-в-идеальной-частной-школе. И его драйв и любвеобильность лезет изо всех щелей. И пусть лезет! Но только это уже не Блейн.
— Я ненавижу то, КАК коллектив создателей, извините, ТРАХАЕТ МОЗГ КУРТЁНКУ!!! Задолбали, правда!!! Может ему уже хоть кто-то дать, наконец?! Мне уже даже почти все равно, кто это будет, но просто ЗА**АХАЛИ. Я скоро пойду петицию подписывать для Мёрфи: дайте Курту нормально пожить! Ну, а так как сейчас он влюблен в Блейна, а Блейн такой тупица по сценарию, что все никак не может ни на что решиться, ни к чему прийти, смотрит на баб по пьяни и вообще, - то, ясен пень, я начинаю ненавидеть конкретно ЕГО. Если бы до сих пор были какие-то намеки, скажем, на Финна, и тот бы так же трахал мозг нашему сладкому порселэновому мальчику, то, простите, я бы и свой ОТП (Фурт, если кто не знает) разлюбила.
В общем, меня бесит медлительность и тугодумность Блейна как персонажа. Особенно на фоне того, что Курт уже столько пережил, настрадался, и пора бы ему уже хоть какую-то награду за все труды :Р

Лучи ненависти коллективу создателей, в общем. Чо.
Если до 2х17 нихрена у него так и не выйдет, то я, пожалуй, убьюсь или пойду кого-нибудь убью. Или до тошноты начитаюсь Куртчел.

А еще я боюсь, что после перевода в МакКинли создатели влюбят Блейна в кого-то еще. Мальчика или вообще опять девочку. Тогда у Хаммела вообще сердце будет всмятку. И я не прощу уже Мёрфи никогда.

А вообще я поняла. Просто МЁРФИ НАСТОЛЬКО ЛЮБИТ КРИСА, что не хочет его делить ни с кем даже не экране.

@темы: Glee, фанатское, Даррен/Блейн, Бред, Депрессия

---

Стихотворение "Королеве весны"

Моей подруге Мари.
К нее недавно был день рождения.

Королеве Весны

Только ты одна знаешь все песни дождя.
И что у весенней радуги куда больше цветов, чем летом.
Мне кажется, что если бы на свете не было тебя,
То свет был бы тьмой, а совсем не светом.

>>читать

Ты смеешься - и искорки счастья рассыпаются бисером,
Ты плачешь - и по нежным щекам катятся жемчужины.
Ты такая теплая, что не надо ни какао у камина, ни пушистого свитера,
Да и клетчатый плед, хотя он и чудесный, становится ненужным.

В твоей голове заблудились сказки,
И я хочу всех их послушать.
Послушать и забыть почти навсегда.
Чтобы они просто стали реальностью. И отражались в лужах.

Знаешь, если я - еще полвесны, то ты - весна настоящая.
И солнечные лучики в твоих волосах смеются,
И там, где ты проходишь, остается след светящийся.
И он освещает те белые дни, что еще остаются.

Носи свою корону - ты, как никто, ее достойна.
И когда потекут ручьи и зазвенят капели,
Будет сладко, душно и так волшебно, что немножко больно.
И вот тогда Принцесса превратится в Королеву.

@темы: Стихотворения, Творчество

---

Фик "Ванильное мороженое" - Glee, Куртчел, PG-13

Я давно уже мешаю реальных актеров с персонажами Glee. Но если Фурт и Монфер идеально гармонируют др с др, то то, насколько я люблю нежную и трепетную дружбу Лии и Криса в жизни, меня выводит на абсолютнейший крэк - Куртчел. Знаю, большинство плюется и даже не помышляет о таком. Но давайте вы все-таки одним глазочком заглянете, а? ,) Вот моя солнечная чайка  Инпу, которая в этот раз выступила бетой, сказала, что оч даже неплохо вышло )

Вдохновлялась вот этим (ну разве не зайки, ну посмотрите ), такие они чудесные и дружные...

Название: Ванильное мороженое
Автор:  Black Bride
Бета: Инпу
Фэндом: Glee
Персонажи: Курт, Рэйчел, мысли о Клейне
Тайминг: 2х14
Жанр: френдшип, джен, чуточку что-то странное, похожее на ust
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Дисклеймер: все лавры – Мёрфи и ко
Предупреждение: многие говорят, что крэк; ООС, конечно же; спойлеры ко всему сериалу до 2х15

читать

Как же устаешь от этого шума. Люди, разговоры, песни. Постойте-ка. Он только что сказал, что устал от песен? «Ну, от таких – пустых, громких, пьяных – точно», – оправдался перед собой Курт, закрывая дверь в свою комнату.

Неделя трезвости в МакКинли негативно отразилась, кажется, на доброй половине жителей Лаймы. Некоторые до сих пор не могли отойти от череды возлияний. Поначалу немного ошарашенные выступлением «Новых направлений», подростки на какое-то время прекратили экспериментировать с алкоголем, но ненадолго. Пусть уже и не в общественных местах, но по домам снова начали устраивать пьяные вечеринки. И в один из вечеров Финн решил пригласить ребят из хора посидеть дома у Хаммелов-Хадсонов, воспользовавшись тем, что Кэрол и Берт, наконец, нашли возможность отправиться в небольшое свадебное путешествие. Курт был против: он все еще ощущал стойкий осадок от прошлой вакханалии в доме Берри, – вот только его, кажется, не особо спрашивали.
И к десяти часам вечера в их новом, уютном, чистеньком доме уже творилось черт знает что. Нет, никаких погромов, но без брезгливости смотреть на раскиданные всюду бутылки, пакеты из-под чипсов, соленые орешки на полу (на которых, кстати сказать, уже кто-то растянулся) на трезвую голову было тяжело. Поэтому, плюнув на все, Хаммел тоже присоединился к шумной компании, вооружившись бутылкой «Ольмеки голд».
Так как изначально Курт был против этой затеи, то и Блейна не приглашали. А звонить ему на ночь глядя было уже как-то глупо. Вечер он провел в компании неунывающей Мерседес, которая развела его на «поплакаться в жилетку» и сама рассказала ему о своих душевных страданиях на почве «я слишком классная для кого-либо, поэтому мне никто не нужен» (что, понятное дело, было лишь маской, но Курт уважал подругу за силу воли и умение вытаскивать себя из депрессии почти без посторонней помощи).

Ближе к часу ночи все запасы алкоголя были исчерпаны, парочки, заметно изнывая, жались друг к другу, а те, у кого не было пары (в том числе и Курт) чувствовали себя уставшими и лишними на этом празднике жизни. Не видя причин оставаться среди этого бедлама и дальше, юноша отправился в душ, а потом – к себе в комнату. Завтра ему предстояла серьезная уборка.


Через полупрозрачные шторы в комнату с улицы проникал приглушенный свет луны, которая висела в небе, как огромная головка сыра Бри – такая же белоснежная и рыхлая. Чуть ощутимо кружилась голова, и он присел на краешек кровати, какое-то время пытаясь заставить мир прекратить вращение. Прекрасная звукоизоляция, о которой Хаммел-младший позаботился во время ремонта в их новом доме, позволила больше не слышать доносившиеся с первого этажа звуки музыки и разговоры. Курт потер глаза и, расслабленно вздохнув, юркнул под пуховое одеяло.
И тут же понял, что в его кровати есть кто-то еще.

– Рэйчел? – юноша округлил глаза.
– М-м-м… – пробормотала Берри куда-то в подушку.
Каскад черных волос закрывал ее лицо, она была погребена под бордовым покрывалом и утопала в мягких подушках.
– Дорогая, я понимаю, что ты пошла в разнос, но то, что у тебя ничего не вышло с Блейном, не значит, что что-то выйдет со мной.
Его сарказм остался без ответа.
– Эй, – Курт осторожно убрал одну из прядей с лица девушки. Та умиротворенно сопела. – Нет, так не пойдет. Просыпайся и уходи отсюда, – Курт тронул подругу за плечо.
Рэйчел неохотно открыла глаза и рассеяно взглянула на Курта, будто не совсем понимая, где находится. Спустя пару секунд ее взгляд стал осмысленнее.
– А мне больше некуда… – пробормотала она плохо слушающимися губами. Ощущения были похожи на те, которые испытываешь при обезболивании в кабинете у зубного.
Идеальная бровь Курта поползла вверх.
– Мне казалось, у нас хватает места. Да и… кто-то же уходил?
– Да, Сэма и Сантану забрали на другую вечеринку его друзья, Тина и Майк ушли за новой порцией выпивки, но так и не вернулись. По-моему, они звонили потом Финну, говорили, что решили дойти до Майка, – с трудом воспроизводя в памяти события, попыталась объяснить Рэйчел. – Но остальные остались.
Курт прикинул, где могли разместиться семеро оставшихся ребят, но Рэйчел сама начала рассеянно загибать пальцы перед его носом.
– Арти и Бриттани ушли в комнату ваших родителей, Финн с Квинн пошли к нему, Мерседес осталась в зале, да и Пак, по-моему, тоже где-то там с Лорен…

«О, Финн снова с Квинн. Вот, в чем был твой коварный план, братишка», – отметил про себя Курт. Ожидаемо.
Если выбирать из этих двух врушек, одна из которых сейчас лежала рядом с Куртом, то он посоветовал бы Финну остаться с Квинн. Берри, как оказалось, была еще более ветрена и эгоистична, и на нее ни в чем нельзя было положиться.
Хаммел уже почти простил ей ту выходку с Блейном. В конце концов, именно благодаря этому инциденту Блейн вроде как разобрался со своей сексуальной ориентацией и больше не задавался разными дурацкими вопросами. Правда, ближе к Курту он от этого не стал, но надежда, как известно, – самое живучее, что есть у человека, тем более, влюбленного.

– Ох, – обессилено вздохнул Курт, смиряясь с мыслью, что ему придется сегодня делить постель с мисс Невыносимая Зазнайка. – Хорошо, оставайся. Надеюсь, ты не храпишь, – он смерил ее предупреждающим взглядом.
– Никто не жаловался, – пожала плечами Рэйчел.
– Подушки не умеют вести светские беседы,– съязвил Курт. – Разве что, ты научила свою разговаривать.

Голова Рэйчел была настолько тяжелой и сонной, что она даже не подумала возмущаться. Ведь она действительно никогда не спала ни с кем ночью, и никто не мог рассказать ей, храпит она или нет.

– Спокойной ночи, – пробормотала девушка и поудобнее устроилась на подушке.
– Спокойной, – ответил Курт и натянул одеяло почти до подбородка.

Он подумал над тем, чтобы повернуться на другой бок, но почему-то ему не очень-то хотелось чувствовать спиной присутствие Рэйчел. «Никогда не поворачивайся спиной к врагу?» – усмехнулся своим мыслям юноша, разглядывая спокойное лицо девушки.

Что в ней так привлекало парней? Помимо упрямства и непроходимой толстокожести, позволявшей ей «ходить по головам», лишь постфактум понимая, что она кого-то задела или оскорбила, все-таки в ней были приятные черты. Она была неплохой собеседницей, хотя и болтала в основном о себе; если это было в ее силах – всегда старалась помочь или хотя бы отвлечь от тяжелых мыслей. Если не смотреть на ее дичайшее отсутствие вкуса в одежде, то она была по-своему мила и наивна, с этими своими ободками и иногда-не-такими-уж-ужасными платьицами. Хотя простить ей те кошмарные свитера с оленями, совами и фиолетовыми щенятами не смог бы даже Папа Римский. Чуть крупноватые, но выразительные черты лица, загорелая кожа, насыщенного шоколадного цвета волосы, привлекательные, полные губы… Да, пожалуй, парни действительно могли найти в ней что-то. Вот только те, кто находил в ней это «что-то», как назло, нравились и Курту. И в этом контексте он готов был пересмотреть свое отношение к как-то оброненной фразе Рэйчел про то, что «у них, быть может, куда больше общего, чем казалось». Если это действительно так – тогда для Курта еще не все потеряно.

Курт скользнул взглядом по высоким скулам, подбородку, губам девушки. «Эти губы целовали Блейна, – с завистью и горьким привкусом обиды подумал юноша. – И Блейн целовал эти губы…». Еще пару раз эта мысль пронеслась в затуманненом алкоголем сознании и замкнулась сама на себя. Это немного раздражало.
Стараясь не потонуть в ощущении дежавю, Курт чуть слышно прошептал, не будучи уверенным, что Рэйчел еще не спит и слышит его:
– Какой вкус у его губ? – и затаил дыхание.
– Потрясающий, – тут же последовал ответ.

Курта тряхнуло. Он вдруг захотел придушить Берри подушкой или хотя бы выставить ее вон из комнаты.

– Как у сливочного крема, – выдохнула Рэйчел, и пушистые ресницы дрогнули, когда она улыбнулась своим воспоминаниям. – Но я больше люблю ванильное мороженое.
– Оу, – Курт постарался сохранить самообладание. Может быть, однажды и он ощутит этот вкус сливочного крема...
– Прости, тебе, наверное, не очень приятно это слышать, – чуть запоздало извинилась девушка и открыла глаза. Кажется, в них даже читалась некоторая степень раскаяния.
Курт закусил губу. Разубеждать Рэйчел в этом ему совершенно не хотелось.
– Господи, я ужасна, – перемена в настроении девушки его немного смутила. – Для меня нет ничего святого, – она вдруг обняла лежащего рядом Курта, положив голову ему не плечо.
– Ты сильная, Рэйчел, – он успокаивающе погладил ее по голове, пропуская упругие густые локоны между пальцами.
– Как ломовая лошадь, – грустно согласилась девушка и прижалась к нему сильнее.
Курт фыркнул.
– Ну, не боевой слон, и ладно, – он помолчал и продолжил: – Ты талантливая, очень-очень талантливая. Звездочка.

Ласковые тонкие пальцы касались ее волос, и голова становилась с каждым движением все легче, напряженные мысли попрятались по уголкам сознания, решив до поры до времени не показываться.

– Ты упорная, – попытался подобрать эвфемизм к напрашивающемуся слову «упертая» Курт.
– Упрямая, – прошептала Рэйчел ему в ключицы.

Теплое дыхание приятно согревала кожу. «Теплая и мягкая, как кошка», – с улыбкой подумал Хаммел. Он внезапно понял, что сейчас готов простить ей все глупости, которые она совершила. И не только по отношению к нему. Он бы простил ее авансом за всех: за Финна, за Пака, за Квинн, за весь хор. Теплая, искренняя, маленькая глупая девочка сейчас клубочком свернулась у него на груди, и не простить ее было бы кощунственно.

– Да, упрямая. Но в нашем нелегком деле, – Курт чуть отстранился и заглянул ей в глаза. Рэйчел понимающе кивнула, и он продолжил, – только такие и выживают. Просто, Рэйч, я действительно советую тебе думать, прежде чем делать. Не всегда стоит идти на поводу у своих желаний, иногда полезно заботиться о чувствах близких людей, – он отрывисто вздохнул, закусив губу.
– Прости меня, – Рэйчел подняла на него виноватый взгляд и увидела, что глаза Курта увлажнились. – Прости, пожалуйста. Я маленькая дрянь, – она шмыгнула носом.
Курт тихо рассмеялся и смахнул нечаянную слезинку.
– Ты научишься, я верю в тебя, – он невесомо поцеловал ее в висок.
– И все будет хорошо? – совсем по-детски спросила Рэйчел, утыкаясь носом в изгиб его шеи.

Курт чуть вздрогнул. Думать о том, что Берри даже сейчас остается верной себе и действительно имеет в мыслях еще что-то, кроме желания пожаловаться другу, не хотелось. «Девушки, – подумал Курт. – Кокетство и флирт у вас в крови». Но не в данном же случае!

Но все его подозрения развеялись через пару секунд, когда он почувствовал, как по его шее, затекая за воротник пижамы, текут настоящие ручейки слез.

Увидев слезинки в прозрачных глазах Хаммела, Рэйчел подумала, что действительно никогда не жалела тех, кто был с ней рядом, никогда не думала, что же они чувствуют. Она обрела в Курте отличного друга и недавно так по-свински с ним поступила… А до этого… Сколько ужасных вещей она совершила: как ранила Финна, который уже проходил через предательство, как обидела Пака – ведь он тоже был живым, чувствующим человеком, а она использовала его, как орудие, чтобы заставить Финна ревновать. Слезы подступили неожиданно, перекрыв доступ кислороду, грудь сдавило, и всхлипы сами стали вырываться наружу.

– Милая, ну что ты? – Курт обеспокоенно взглянул на девушку, плачущую в его объятиях. – Давай еще и я зареву, и тогда тут будет море слез.
– Как в… в… «Алисе-е-е-е», – завыла девушка, не собираясь, впрочем, останавливаться.

Курт умиленно улыбнулся. Ну, точно – маленькая девочка.
Но маленькая девочка сейчас была пьяна, как вполне себе взрослая девушка, натворившая уже за свою недолгую жизнь много глупостей, в которых, похоже, наконец, начала раскаиваться. И ему ничего другого не оставалось, чем ждать, пока Рэйчел проплачется у него на груди. Он гладил ее по вздрагивающим плечикам и острым лопаткам, чувствуя, что еще чуть-чуть – и сам разрыдается. Дурное влияние алкоголя и заразительные женские эмоции.
Но слезы все текли и текли из ее прекрасных глаз, не останавливалась, и Курт слегка запаниковал. Слишком долго женские слезы не мог переносить даже он. Что-то нужно было делать.

– Рэйч, тшшш, – он прижался губами к ее щеке и с удивлением почувствовал, что у Рэйчел Берри… сладкие слезы.

Он никогда не пробовал на вкус ничьи слезы, кроме своих, и всегда наивно полагал, что «соленые» – это единственный эпитет, который может описать человеческие слезы. Как оказалось, он ошибался. Открытие было настолько шокирующим, что Курт не удержался и поцеловал нежную кожу на ее щеке еще раз. И еще, на мгновение дольше, чувствуя, как слезинки тают на губах.
Рэйчел начала затихать.
«Подействовало», – вспомнил юноша про изначальную цель своего порыва.
Он оторвался от ее потрясающе сладкой шелковой кожи и заглянул в блестящие, широко распахнутые глаза. Рэйчел, со своими длинными, влажными ресницами и огромными темными глазами, была сейчас похожа на оленя. Ее взгляд выражал внезапное прозрение и… решимость. «О, нет», – только и успел подумать Курт, осознав весь ужас ситуации, и в следующее же мгновение девушка прижалась к его губам своими, мягкими, горячими, сладкими и распухшими от слез. Курт сглотнул и сдавленно выдохнул, пытаясь мягко оттолкнуть девушку, вжавшуюся в него изо всех сил. Но она лишь сильнее прижалась к нему, захватывая его нижнюю губу и целуя снова.

«Это рок. Я обречен», – в панике подумал юноша, вспоминая свой вечер с Бриттани. Ни один из парней, в которых он влюблялся, не испытывал к нему ответного интереса, никто из них не целовался с ним, тогда как девушки «на счету» Курта уже имелись. Вот только зачем они ему?

Курт последний раз вяло дернулся под напором Рэйчел и, вздохнув, смирился со своим положением. «Последний раз в жизни», – твердо пообещал он себе.
Он постарался расслабиться и приоткрыл губы, впуская горячий, приятный и не менее сладкий язычок Рэйчел. Девушка углубила поцелуй, ее рука неуверенно скользнула на его затылок, зарываясь пальцами в шелк волос.
Она знала толк в поцелуях и действовала уверенно, но в то же время нежно. Несколько томительных секунд – и Курт, пускай и не особо охотно, начал отвечать на поцелуи. Когда она провела острым язычком по внутренней стороне его нижней губы, он не смог сдержать тихого стона. Он должен был признать, что в этот раз происходящее нравилось ему все-таки больше, чем поцелуи с Бриттани. Быть может, сказывался алкоголь, растворенный в крови, может – то, что Рэйчел даже просто как человек была ему ближе отстраненной и вечно-ходящей-в-тумане – пускай и очень милой, – Бриттани.
В какой-то момент он понял, что девушка нависает над ним, всецело завладев ситуацией и прижав его к подушкам. Ее миниатюрная ладонь обвела контур его лица, задержавшись на нежной щеке, а в следующее мгновение уже была у него на талии, обнимая, чуть приподнимая над простынями. Рэйчел явно распалилась и, оставив в покое его губы, стала прокладывать дорожку из влажных, горячих поцелуев вниз по белоснежной коже, на которой играл лунный свет. Забытой не осталась ни очаровательная ямочка на подбородке, ни чувствительная кожа под ушной раковиной, а потом и тонкие ключицы – чтобы добраться до них, девушке пришлось расстегнуть одну из верхних пуговиц на пижаме Хаммела.
В этот момент Курт подумал, что уже не совсем отдает себе отчет в том, с кем он целуется: с парнем или девушкой. Происходящее было похоже на плохо срежиссированный сериал, где несколько сценаристов тянули одеяло сюжета в разные стороны, выдумывая отношения между персонажами, на первый взгляд, совершенно не подходящими друг другу.

– Рэйчел, стой, – сдавленно выдохнул юноша, тихо всхлипнув от удовольствия, когда ее язык прочертил на его коже пылающий треугольник: ключица-ямочка между ключицами-еще одна ключица.

Задыхающаяся девушка оторвалась от шеи юноши и посмотрела на него, распростертого под ней, расфокусированным взглядом. До нее начала потихоньку доходить абсурдность ситуации.
Она чертыхнулась и, с силой зажмурившись, помотала головой из стороны в сторону.

– Обожечтожеяделаю, – она закусила губу, и Курт отметил про себя, что это выражение лица безумно шло Рэйчел Берри.
– Вот и я задаюсь тем же вопросом, – с трудом восстанавливая дыхание, поддакнул юноша.

Сердце билось в груди загнанным зверем, а по телу все еще бежали мурашки.

– Я… просто… ох, – Рэйчел спрятала лицо в ладошках.
– Не смей снова реветь! – не на шутку испугался парень. – А то, глядишь, изнасилуешь меня.

Он взял девушку за плечи и потянул на себя. Рэйчел снова оказалась в его объятиях, как тогда, до своего неожиданного порыва. Только в этот раз она затихла и почти не дышала.

– Так ужасно? – спустя какое-то время прошептала она рядом с его ухом.
«Можно подумать, ты не слышала, как я стонал», – пронеслось в голове юноши.
– Нет, Берри. Самое ужасное – это твои непредсказуемые реакции. Я настоятельно советую тебе научиться с ними справляться, – отозвался Курт, осторожно приобнимая девушку.
– Договорились, – выдохнула Рэйчел и снова затихла.

Он мог понять, что это было: истерика, которую подхлестнул алкоголь. В жизни Рэйчел сейчас шла не самая светлая полоса: ее лишили большей части сольников, ее по очереди бросали мальчики, и кто уж был тому виной – это отдельный вопрос. Последний вообще оказался убежденным геем. Хоть она и старалась извлечь из всех переживаний выгоду, направив энергию в творческое русло, все это не могло не выбить ее из колеи. И поэтому эмоции искали выхода.
А вот своих реакций он как-то не понял. С Бриттани ему, честно говоря, зевать хотелось. А сейчас… «Забудь, Курт Хаммел», – приказал себе юноша и решил отложить анализ до лучших времен.

– А тебе все-таки понравилось, – снова подала голос Берри. Интонации были лукавые.
Курт хмыкнул.
– Только не придумывай себе ничего, прошу тебя. Это ничего не значит.
– Угу, – улыбнулась Рэйчел у него на плече.
– Я серьезно, – юноша, еще сам не проанализировав ситуацию до конца, предпочел дать самое простое и логичное объяснение. – Если бы тебя начала целовать и ласкать девушка, ты бы тоже едва ли осталась равнодушной, поверь мне. Но это бы не значило, что ты стала лесбиянкой. Как и то, что я, если мне понравилось, перестал быть геем.

«Разъяснительные беседы о проблемах с ориентацией в последнее время стали моей визитной карточкой», – заметил про себя Курт, вспомнив разговор с Блейном.

– Хочешь конфету? – внезапно спросил Курт.
Рэйчел удивленно посмотрела на улыбающегося Хаммела.
– Ты прячешь их под подушкой?
– Почти, – подмигнул Курт и потянулся к прикроватной тумбочке. Из ящика он извлек пакетик с «Hershey's Kisses & Hugs».
– И очень в тему, – хихикнула девушка.

Курт фыркнул и, развернув одну из оберток, поднес конфету к губам девушки. Рэйчел чуть удивленно приподняла бровки, но не стала упускать свой шанс и уже в следующую секунду приняла угощение. Курт удовлетворенно кивнул.

– Иногда, знаешь ли, по ночам очень хочется сладкого. Особенно, когда на душе горько, – он коснулся щеки девушки, убирая упавшую на лицо прядь.
– Понимаю, – тихо ответила Рэйчел, проглотив остатки конфеты.
Курт легко, невесомо чмокнул ее в губы.
– Теперь ты еще слаще, – улыбнулся он и снова улегся на подушки.
Девушка устроилась рядом, подложив руки под щеку и закрыв глаза.
Курт какое-то время смотрел на ее умиротворенное личико, а потом и сам стал потихоньку уплывать в царство Морфея.
Уже сквозь сон он услышал лепетание где-то рядом, но не был уверен, что ему это не показалось.

– Ты лучше сливочного крема. Ты как ванильное мороженое.

на соо тут

@темы: Glee, Куртчел, Творчество, fanfiction

---

Фик "I honestly love you" - Glee, Фурт, PG

Название: I honestly love you
Автор:  Black Bride
Бета: Шрай
Фэндом: Glee
Пейринг: Фурт
Тайминг: 2х14
Жанр: романс, сонгфик
Рейтинг: PG
Размер: мини
Дисклеймер: все лавры – Мёрфи и ко
Предупреждение: ООС, конечно же; спойлеры ко всему сериалу до 2х15

читать

- Вы… что?! – Курт поперхнулся спагетти, и капельки томатного соуса неряшливо забрызгали манжет его новой нежно-фиолетовой рубашки.
Он, как один из самых воспитанных, культурных и просто привыкших выглядеть не иначе как безупречно людей, прекрасно знал, насколько некрасиво – и небезопасно – разговаривать с набитым ртом, но сдержаться в этот раз просто не смог.
- Переспали, - Рэйчел улыбнулась своей самой лучезарной и беззастенчиво-счастливой улыбкой – вот-вот треснет кожа на идеальных высоких скулах.

Курта затошнило. Бифштекс на тарелке тут же приобрел вкус крови – и как же он хотел, чтобы это была кровь Рэйчел Бэрри.


Он никогда и подумать не мог, что у него, при его ориентации, могут быть проблемы с девчонками. И надо же – проблемы появились. Точнее, одна. И имя этой проблемы – Рэйчел Бэрри.
Столько лет он учился с ней в одной школе – и лишь теперь мог с уверенностью понять всех тех, кто считал ее невыносимой. Большей головной боли, чем Рэйчел, мир не знал. Более раздражающего своим деланным позитивом, эгоизмом, эгоцентризмом человека просто сложно было представить. Раньше, до того, как он попал в «Новые Направления», это не так бросалось в глаза. Но стоило столкнуться с этой «звездной» («звезданутой», – с первой же встречи окрестил ее про себя Курт) девочкой – и она стала настоящей занозой даже в его чертовски привлекательной заднице.

Как только Курт влюбился в Финна, который – это было очевидно – вот-вот должен был расстаться с подлой обманщицей Квинн (лишь вопрос времени), – Рэйчел тут же возникла на горизонте, сбивая квотербека с единственно верного курса – в объятия Курта (хотя, признаться честно, он предпочел бы сам нежиться в объятиях своего предмета обожания).
Когда он перевелся в Далтон, то позволил себе расслабиться: уж теперь-то он не будет запинаться о ниточки хитросплетений клубка взаимоотношений, сплетен, измен и палок в колеса счастливой жизни, которые были визитной карточкой старшей школы МакКинли. Он расслабился настолько, что позволил себе даже сблизиться с Рэйчел, в жизни которой, кажется, тоже пошла не самая радужная полоса. И тут – ррраз! – такая подстава.

Поначалу претендовавшая лишь на всемирное признание и тотальное обожание своего таланта (какая малость, ну что нам, сложно, право?), со временем, втянувшись в парочку интрижек и почуяв свою потенциальную привлекательность, Бэрри стала метить также и на первое место в сердцах почти всех знакомых парней. По-видимому, Рэйчел считала, что опыт в любовных делах – пусть и сомнительный – стоит всех слез и разбитых сердец – что ее собственного, что тех несчастных, кому «посчастливилось» стать ее парнями.
Да, она была потрясающе яркой – во всех смыслах. Талантливая, сияющая белоснежной улыбкой («оскалом», – подумал Курт, в очередной раз увидев ее жемчужные зубы), с очень сильным голосом, позволяющим ей в равной степени замечательно петь как «на связках», так и «сняв голос» с них. Наверное, он мог понять, чем она могла привлекать: внешностью (хотя черты ее лица были немного крупноваты) и тем сбивающим с толку позитивом и уверенностью, что били из нее фонтаном. Но, боже праведный, все-таки она не умела дозировать свои эмоции и скрывать мысли и чувства. И как же это раздражало. Как же раздражало то, что все несчастные, кто попадался ей на пути, не сразу понимали всю сложность своей ситуации: прилипчивая, до неприличия назойливая Рэйчел вклешнялась в них намертво, умудряясь потом еще их же выставить «неподходящими кандидатурами». Нет, ничего общего с той же Сантаной – хищной охотницей, чересчур доступной и прямолинейной. Но на Рэйчел тоже уже стоило бы повесить табличку «Опасность». Чтобы знали сразу, что их ожидает.

Он пришел сегодня мило поболтать о происходящем в школьной жизни, о подарке для Мерседес, у которой скоро будет день рождения… И тут выясняется, что Рэйчел не бросила свои попытки склонить Блейна Андерсона к гетеросексуальным отношениям. Курта передернуло от одного мысленного произношения этого слова рядом с именем предмета своих воздыханий.
Сколько можно?! Почему она вечно уводит парней у него из-под носа?! Ладно, Финн. Но Блейн?!
Обида и злость за пару секунд затопили все внутри парня, словно кислотой прожигая внутренности, добираясь до сердца.

Рэйчел включила дурочку, словно не понимала, что значило для Курта ее заявление об их ночи с Блейном. Курт не умел скрывать свои эмоции, которые тут же отражались на его милом личике, поэтому не заметить то, как больно ему стало, девушка просто не могла. Но сочла ненужным. Что ж.


– Знаешь, Рэйч, – Курт поджал губы. – Пожалуй, с меня хватит. Зря мы с тобой стали чаще видеться. Не подружились бы – я бы, может, не пришел на ту твою дурацкую вечеринку. И уж точно бы не привел туда Блейна.
Огромные карие глаза, опушенные длинными черными ресницами, словно бы даже извиняясь, посмотрели на обиженного парня.
– Мне кажется, мы уже говорили с тобой, – начала Рэйчел. – Меньше всего на свете я хотела бы тебя обидеть, но…
– Хватит! – Курт бросил на тарелку вилку, которую все еще сжимал в побелевших пальцах, и она звонко ударилась о фарфор. – Ты по трупам пойдешь, Бэрри, и тебе все мало будет. Ты не человек, ты монстр. Путь к славе не прост, никто не спорит, и через что-то и кого-то приходится перешагивать, но вытирать ноги обо всех своих друзей – это уже не просто свинство, это жестокость.


Курт поймал себя на том, что его голос предательски дрогнул.
Последнее время он стал куда более подверженным перепадам настроения, плаксивым и истеричным. Если бы он был девушкой – это можно было бы смело списать на всем известные проблемы. Но здесь… Он просто ужасно устал оттого, что у него в жизни вечно творится какой-то бред, пока все остальные, пусть и разбиваются о камни, но хоть иногда взлетают выше городских крыш.
Ничего не предвещало беды, все шло так, должно было идти. Но после 14ого февраля почва медленно, но верно начала уходить из-под ног. Сначала оказалось, что Блейн вздыхал совсем не по Курту, а по младшему менеджеру отдела в торговом центре. Когда выяснилось, что менеджеру до Блейна нет никакого дела, то Курт даже подумал, что все к лучшему: зато он рассказал о своей симпатии Андерсону, и теперь можно было не бояться неловкости и недосказанности. Но тот случай с Рэйчел, слишком бурная реакция Курта и чересчур нервный разговор с вроде-как-не-определившимся Блейном сыграл не в пользу Курта. И солнце поблекло.

Далтон, поначалу показавшийся землей обетованный, оказался на деле куда более суровой реальностью. Быть очередной певчей птичкой, обезличенной, без права на дуэты и тем более сольники – даже на репетициях – это было очень тяжело. «Я дива, я дива, я дива», – повторял про себя Курт, стоя среди таких же, как и он, ребят в черно-красной форме на ступенях зала для репетиций. Ни в коем случае нельзя было забывать о том, что он Личность, о том, чего он достиг. И не в коем случае нельзя было потерять свой голос. А эта форма, не оставлявшая и малейшей возможности для самовыражения в одежде – в чем он преуспел больше всех ровесников вместе взятых… Теперь время, когда Курт оказывался дома или выходил за покупками с Мерседес, он использовал на тысячу процентов, чтобы успеть вдоволь насладиться своим внешним видом и произвести впечатление на окружающих, в том числе на Блейна, который тоже зачастую сопровождал его в походах по бутикам и кафе.
Ощущение безопасности стоило многого. Надежда на место в сердце Андерсона – еще большего. Но если, в свете последних событий, второе становилось все более призрачным, то и первое «за» в копилку Далтона, обучение в котором, к тому же, стоило далеко не дешево, постепенно теряло свою весомость. Курт все чаще стал задумываться над тем, что, может, он бы смог пережить стресс от потенциальной опасности, исходившей от Карофски. В конце концов, можно было стараться не ходить одному по коридорам, домой добираться с Финном, больше времени проводить рядом с преподавателями. В общем, вести себя, как девчонка. Ну и что? Его это никогда не пугало. Зато рядом с друзьями. Зато с жакетами от Александра МакКуина и плащом Дольче-Габанна. Зато не видеть каждый день эти невероятные карие глаза, в которых хочется утонуть, и знать, что ты для их обладателя просто друг, хотя приложил уже столько усилий по его завоеванию…

А сейчас Рэйчел своим заявлением дала ему понять, что все усилия были зря. Впервые в жизни Курт готов был признать, что «не определившиеся» геи существуют. И спят с твоими подругами.

– Хрен с вами со всеми, – Курт резко выскочил из-за стола, зацепив только что брошенную вилку, от чего она упала на пол. Он только раздраженно пнул ее подальше в проход между столиками.
– Курт, пойми, раз это случилось, то это к лучшему. Все встало на свои места, – Рэйчел попыталась поймать его руку, но Курт вовремя увернулся.
– Ты права, – в глазах уже стояли слезы, ухудшая обзор, и Курт зажмурился, с силой сведя брови, отчего сразу же заболела голова. – Все теперь на своих местах. Я, как всегда, не при делах, а ты, как всегда, звезда. Только смотри, – зеленые глаза распахнулись, резанув девушку уничтожающим взглядом, – не сгори от своего же сияния. Ты все-таки такая сучка, – юноша скривился, во взгляде читалась обида и презрение.

Курт вылетел из кафе, налетев в дверях на какого-то парня и даже не подумав извиниться, а Рэйчел осталась сидеть на месте, немного ошарашенная реакцией друга, и в то же время убеждая себя в своей правоте. Ему лучше было узнать раньше, чем позже. Она уже поняла, что от недосказанности и запоздалых признаний только хуже.

***

Первым порывом было позвонить Мерседес, но, уже достав из кармана любимого пальто i-phone, Курт передумал: на этой неделе он уже трижды плакался девушке в жилетку, причем каждый раз Мерседес приходила к тому, что Курту, как бы обидно ни было, нужно поставить на Блейне крест и смириться с ролью друга. Ничего нового она бы ему не сказала и в этот раз. И вдвойне будет больно узнать, что она уже в курсе «маленькой победы» Рэйчел – а в этом не приходилось сомневаться.
Курт поежился, укутываясь в свой мягкий шарф из альпаки, и прибавил шагу: дом был уже близко.
Отец с Кэрол уехали на выходные в Колумбус на очередной футбольный матч. В любой другой раз Курт смертельно обиделся бы на то, что папа предпочел уикенду с сыном матч в соседнем городе, но сейчас он был даже благодарен: не было никакого желания объяснять, почему уже в который раз за полмесяца на нем нет лица, и видеть, как отец подыскивает слова успокоения – а это у него получалось с трудом.

Как оказалось, Финн тоже еще не вернулся домой с тренировки. Курт, не раздеваясь, прошел на кухню, выудил из бара «Джек Дэниэлс» и поднялся к себе – заливать горе виски и слезами. Наушники в уши – и до самой ночи он погрузился в мир разбитых сердец, сильных женщин, способных возрождаться из пепла снова и снова, словно фениксы, в мир романтических страданий и сказочной любви.
В голове шумело от десятков прослушанных песен и количества выпитого алкоголя, нежную кожу щипало от соленых слез («Завтра вымажу весь VICHY, какой остался, но это будет завтра», – обессилено подумал Курт, касаясь пальцами своей многострадальной щеки). За окном, должно быть, давно стемнело, но плотные светонепроницаемые шторы Курт задернул еще тогда, когда поднялся к себе несколько часов назад, а поэтому он не имел никакого понятия, сколько сейчас времени. Электронные часы на аудио-системе напротив его кровати сливались сейчас в бесформенное пятно, не подвластное идентификации. Юноша вздохнул и, лишь плотнее прижав наушники к голове, унесся вслед за очередной душещипательной историей любви.

Он не уловил того момента, когда провалился из одной виртуальной реальности в иную – мир снов, а перед глазами уже плыли лацканы черных пиджаков с красной каймой, Паваротти, скачущий на своей жердочке и выдававший вполне осмысленные отрывки песен… Сквозь музыку на заднем плане прорывались голоса: вот Блейн спрашивает его, не поможет ли он ему с новым номером, вот Уэс поздравляет его с получением первой сольной партии за время его пребывания в «Уорблерс», вот Финн спрашивает, почему он спит в одежде… Стоп, что?!

По странному стечению обстоятельств, когда Курт вынырнул на поверхность реальности и, с трудом сфокусировавшись на сидящей рядом с собой на кровати фигуре, узнал в ней сводного брата, в его наушниках звучала та самая песня Бруно Марса, которую Финн пел на свадьбе специально в его честь.

– When I see your face
There’s not a thing that I would change…*

«Типа того, – мысленно согласился со словами песни юноша, нехотя приходя в себя. – Знал бы ты, красавчик, сколько бессонных ночей я из-за тебя провел. Из-за этих твоих медовых глаз, обезоруживающей улыбки, широких надежных плеч и шикарной задницы. И стоило мне переключиться на кого-то, кто, хоть и не может превзойти тебя по красоте, но хотя бы относится к моему биологическому подвиду, как все снова летит к чертям».

– Что ты здесь делаешь? – заплетающимся языком спросил Курт.
Он постарался приподняться на локте, но потерпел фиаско: сил не было вообще, а головокружение не позволяло оторвать голову от подушки. Курт застонал и рухнул обратно.
– О-о-о, Курт, да ты нализался, – Финн только что заметил покоящуюся на соседней подушке пустую бутылку виски.


С тех пор, как Хаммелы и Хадсоны стали одной семьей и переехали в более просторный дом, где у сводных братьев были разные спальни, Финн почти не пересекался с Куртом. Целый день они проводили в своих школах, на репетициях, Финн – еще и на тренировках. Вечером Финн с Бертом частенько смотрели вместе спортивный канал, комфортно расположившись в гостиной с парочкой бутылок пива и с чипсами. Несколько раз он замечал, как Курт, вернувшись домой и застав мужчин за «серьезным делом», какое-то время стоял в дверях и грустно улыбался. Финн прекрасно понимал, что значила для Курта близость интересов Берта и его приемного сына. Но это сплачивало их новую семью, Хаммел-старший был счастлив, и Курт отступил. Он вообще был куда мудрее Финна, который до последнего упирался и старался затормозить развитие отношений между Бертом и Кэрол, за что теперь ему было невероятно стыдно. За то, как улыбалась его мама, за счастливый блеск в ее глазах, за новые прически и стильную одежду, заботливо подобранную ей Куртом («Мой личный стилист», – смеялась Кэрол), он готов был отдать все, что у него было.

Сегодня он немного удивился, когда, подходя к дому, понял, что ни в одном окне не горит свет. Потом вспомнил, что мама с отчимом должны были уже быть в Колумбусе, но Курт-то уже должен быть дома! Или снова пошел по магазинам с Мерседес до позднего вечера? Как кто-то вообще мог получать удовольствие от шоппинга? Бездарная трата времени, сплошное раздражение оттого, что не всегда с первого раза тебе подходит та или иная футболка или джинсы, дикие ценники, которые расстраивали еще больше… А Курт, как настоящий шопоголик, мог проводить в бутиках все свободное время. Кажется, если бы у него была возможность, то он остался бы жить в торговом центре.
Финн улыбнулся уголком рта. В какой-то момент он стал понимать, в чем была его первоначальная проблема в отношениях с новоиспеченным братом: он все равно бессознательно пытался воспринимать Курта как парня – нормального парня. И поэтому все отклонения, которых у Курта, понятное дело, было в избытке, выбивали его из колеи, раздражали и даже пугали.
Стоило зарубить себе на носу, что Курт – скорее, девчонка, чем мальчик, – и дело пошло на лад. Это было очень сложно прочувствовать раньше, но вполне возможно осознать, живя с Куртом под одной крышей. Все эти батареи из тюбиков кремов, шампуней и прочей дребедени в ванной, невероятные познания в марках и стилях одежды, кулинарный талант, разбросанные по всему дому глянцевые журналы… В один прекрасный момент Финн поймал себя на том, что он воспринимает Курта как хозяйку дома Хаммелов. Кэрол все еще не до конца освоилась в этой роли, а Курт не спешил отдавать трон. В доме словно жили две женщины и двое мужчин.
Ну а перевод Курта в Далтон, где тот влюбился в Блейна, о котором только и было разговоров, окончательно усмирил подсознание Финна. Он перестал психовать из-за нечаянных прикосновений, когда они сталкивались в дверях или Курт деловито поправлял воротничок его футболки-поло, прежде чем выйти на улицу. Финн радовался, что теперь, помимо мамы, кто-то еще заботится о мужчинах в доме. Ведь, пусть она и любила Берта, в ее жизни прибавилось хлопот. Единственное, что еще напоминало Финну о том, что Курт может быть потенциально опасен, это его вечерний ритуал «принесу брату на ночь теплого молока». Финн каждый раз подскакивал, когда Курт в свойственной ему кошачьей манере бесшумно вырастал невесть откуда за его спиной, протягивая теплую кружку с неизменно ласковой улыбкой. Финн всегда благодарил его за заботу, делал пару глотков и отставлял кружку на прикроватную тумбочку, снова возвращаясь к тому, что только что делал – обычно это было прохождение очередного уровня какой-нибудь компьютерной игрушки.


Когда Финн уже закрывал за собой дверь, он услышал, как где-то на улице, в паре кварталов от их дома, заверещала автомобильная сигнализация, после чего послышался звук разбившегося стекла. Квотербек нахмурился: район, куда они переехали, слыл достаточно спокойным, и подобный разбой был в диковинку. «Еще и Курта дома нет, – обеспокоенно подумал парень. – Не дай бог, нарвется в темноте на кого-нибудь пострашнее Карофски».
Он зажег свет в прихожей и понял, что ошибся: лакированные щегольские туфли Хаммела стояли под вешалкой. «Но свет-то не горел», – недоуменно подумал Финн. Ему как-то не приходило в голову, что кто-то может добровольно сидеть в совершенно темном доме.
Скинув с себя ветровку и занеся к себе в комнату спортивную сумку, Финн прислушался: в доме было по-прежнему тихо. Если Курт действительно у себя, то почему не вышел встречать брата?

Дверь в комнату Курта была приоткрыта, когда Финн поднялся на второй этаж.


Сам он выбрал комнату внизу, когда их новоиспеченная семья переехала в новый дом. Точнее, он подождал, когда остальные члены семьи определятся со своей дислокацией, и занял ту, что осталась. Теперь рядом с его спальней находилась ванная, а следом – комната мамы и Берта. Курт же, оправдывая свое звание одного из «Уорблерс», забрался повыше, как певчая птичка. Цветовое решение в его комнате поначалу удивило Финна: даже комната в цоколе, которая была у него еще в старом доме, несмотря на негативное отношение квотербека ко всем «гомосятским» деталям, выглядела более уютно и обжито. Она четко ассоциировалась у Финна с Хаммелом-младшим – эпатажным, любящим держать все необходимое под рукой, но обязательно требовавшим простора для своего воображения и деятельности. А новая была какой-то… обезличенной, что ли. Слишком светлой, слишком уравновешенной. Далтон отобрал у Курта возможность самовыражаться в одежде и музыкальных номерах, а Курт отобрал у своей комнаты ее индивидуальность.

Когда Финн вошел в темную комнату, поначалу ему показалось, что она пуста. Но, приглядевшись, он заметил на кровати хрупкую фигурку юноши, утонувшего где-то между подушками и покрывалом. Тот лежал, не двигаясь.
– Курт? – настороженно позвал квотербек.
Финн присмотрелся и удивился еще больше: Хаммел лег в кровать, даже не сняв верхнюю одежду.
– Почему ты спишь в одежде? – Финн повысил голос в надежде привлечь внимание. – С тобой все нормально?

Фигура зашевелилась, а следом приоткрылись, чуть дрогнув, веки, и вот уже Курт, явно с трудом осознавая обстановку, как-то оценивающе смотрит на брата. Финн осторожно сел на край кровати.

– Что ты здесь делаешь? – голос Хаммела был чуть капризным.
Он попытался приподняться на локте, но тут же снова откинулся на подушки, и тут Финн заметил лежащую рядом бутылку из-под виски. Все сразу стало понятно.
– У тебя какие-то проблемы?
– Ты не очень-то наблюдательный, – грустно усмехнулся Курт и, кажется, смахнул нечаянно набежавшую слезу, но Финн не был уверен, что ему это не показалось. – У меня уже давно проблемы.
– Нет, я слышал про тот случай с Блейном в твоей постели, – принялся оправдываться Финн. – Берт был действительно сбит с толку.
– Ах, ну надо же, – Курт возмущенно раздул ноздри. – Сам бросался за меня в атаку с больным сердцем, а стоило увидеть парня в постели сына – и забеспокоился. Он думал, вся моя ориентация сведется к повышенному вниманию к своей внешности и девчачьим интересам? – он болезненно ухмыльнулся. – Что ж, ему не о чем беспокоиться. Похоже, так оно и будет. Мне как-то не везет в любви, – Курт зарылся лицом в подушку и нечленораздельно пробормотал что-то. Кажется, про Рэйчел, и Финн навострил уши.
– Прости, что? – он придвинулся ближе. – Ты сказал что-то про Рэйчел?
– Твою ж мать, Финн! – Курт так резко поднял голову с подушки, что затылком стукнул Финна в челюсть.
Квотербек, не ожидавший такого порыва, не успел увернуться и охнул от вспышки боли. Каким бы хрупким ни был Курт, а удар головой в челюсть оказался весьма ощутимым. Юноша перепугался того, что сделал больно своему экс-предмету воздыханий и даже сразу как-то немного протрезвел.
– Прости-прости-прости, – зашептал он и коснулся рукой мужественного подбородка обескураженного Финна. – Я не хотел.

То ли шок был еще сильным, то ли на Финна так успокаивающе действовала густая темнота комнаты, – но он даже не дернулся, позволив тонким длинным пальцам Курта задержаться на своем подбородке на несколько мгновений. Кончики пальцев были прохладными, а прикосновение – очень бережным, и от него не хотелось уворачиваться.

– Ничего, – в конце концов выдохнул Финн, и Курт поспешил убрать руку. – Пакерман бьет больнее, – они улыбнулись друг другу. – Так что про Рэйчел?
Курт снова помрачнел.
– Ты правда ничего не знаешь? – он недоверчиво прищурился, но уже в следующее мгновение, словно прозрев, цокнул языком. – Вы действительно стоите друг друга.
– Ты о чем? – Финн не любил, когда говорили загадками.
– Вам под вашим же носом изменяют, кто-то с кем-то встречается, спит, мир рушится и заново рождается, – а вы свято верите в то, что все спокойно. Именно поэтому девушки так любят тебя дурить, Финн,– Курт странно посмотрел на сидящего рядом юношу: то ли с сожалением, то ли с презрением.
Повисла пауза. Финн все еще не понимал, к чему клонит Курт.
– Рэйчел снова увела у меня парня, – продолжил Хаммел.
– Какого парня? – Финн недоуменно воззрился на Курта.
– Алё! – Курт щелкнул пальцами перед носом квотербека. – Рэйчел переспала с Блейном. Так понятно?
Финн явно тормозил. По мере того, как смысл сказанного доходил до него, его глаза расширялись. Курт еле сдержался, чтобы не рассмеяться – настолько забавно сейчас выглядел Финн, у которого в голове шел сложнейший процесс осмысления.
– Но ведь… – Финн посмотрел почему-то на свои руки, потом куда-то в сторону, а затем не Курта, – он же гей. Как они умудрились?
– Алкоголь творит чудеса, – надломлено усмехнулся Курт. – Рэйчел открыла для себя его магию и теперь экспериментирует, втягивая в свои опыты самых неожиданных персонажей, – он опустил взгляд, боясь, что сейчас снова заплачет.
По тому, как Курт вздохнул и сглотнул, Финн, наконец, понял, чем расстроен парень.


Информация про Бэрри и Андерсона укладывалась в голове с трудом. Но даже если он и удивился – то именно предмету сексуальных домогательств Рэйч, а не самому этому факту. Хоть она до сих пор и нравилась ему, но последние ее поступки все больше отталкивали от нее Финна. Она, кажется, совсем не ценила хорошего отношения к себе со стороны друзей, разбрасываясь доверием и добротой. Финну было немного неприятно, что он, как всегда, узнает обо всем через десятые руки, но сообразительности – и он признавал это – ему действительно не доставало. Кем была для него Рэйчел сейчас? Абсолютно точно – бывшей девушкой. Никаких перспектив. «Склеенная чашка – не красивая чашка», – он как-то увидел эту глупую фразу в чьем-то твиттере, и тогда не понял, о чем это. Сейчас понимал. Если он не хотел еще большей боли – стоило раз и навсегда забыть о Рэйчел Бэрри, смирившись с мыслью, что она навсегда останется для него одной из самых привлекательных и чудесных девушек на свете, к которой он испытывал очень сильные чувства, и с которой у него было много общих интересов. Но еще больше – различий. Он никогда бы не смог предать чувства другого из глупой мести, ради эксперимента или чтобы кому-то что-то доказать. Тот случай с Сантаной уже исчерпал себя, даже вспоминать не хотелось. А Рэйч, кажется, только вошла во вкус.


– Ну и… флаг им в руки, – нарушил повисшую тишину Финн.
Курт поднял непонимающий взгляд, и солист «Новых Направлений» увидел, что в них стоят слезы.
– Если Блейн действительно считает себя геем – долго эти эксперименты не продлятся. Рэйчел снова побесится, да и разбежится с ним, как со всеми остальными, – Финн улыбнулся.

В этот момент Курт подумал: «Пожалуй, более добросердечного и простого человека не сыщешь во всей Лайме. Надо же быть таким… открытым и всепрощающим. Да ты сам себе жареный Иисус, Финн Хадсон», – и улыбнулся в ответ, шмыгнув носом.

– Хватит реветь, как девчонка, Курт, – в уголках глаз Финна появились добрые лучики. – Они этого не стоят, – он подбадривающее похлопал юношу по плечу. – А Блейн мне вообще никогда не нравился, если тебе это интересно.

Идеальной формы бровь Курта поползла вверх. Финн вообще никогда ничего не говорил о товарище Курта по Далтону. «Что еще нового я сегодня узнаю?» – заинтересованно подумал парень, чувствуя, как его разбитое сердце начинает постепенно приходить в себя.

– Да ты его видел-то всего пару раз мельком, – на распев произнес Курт, садясь на край кровати рядом с Финном и заглядывая тому в глаза.
Финн пожал плечами.
– Мне хватило той вечеринки, поверь, – Финн рассеянно улыбнулся. – Да и наслушался о нем немало. От тебя, Берта и ребят, кто уже побывал на выступлениях «Уорблерс», – он вздохнул, подумав о Дне Святого Валентина, когда ни он, ни Квинн не смогли выбраться в кафе, куда позвал всех Курт. – И должен тебе сказать, он какой-то… не такой.
– Не такой? – Курт часто заморгал и привалился к теплому плечу квотербека.

В голове все еще была свинцовая тяжесть от количества выпитого алкоголя, мозг отказывался работать, по ощущениям лениво дрейфуя в какой-то жидкости (предположительно, все том же «Джек Дэниэлс») и периодически стукаясь о черепную коробку.
Финн чуть напрягся, но не стал отталкивать пьяного Хаммела, и попытался сосредоточиться на выражении своих мыслей.

– Твой Блейн, он…
– Он не мой, – покачал головой Курт.

Финн успокаивающе похлопал его по плечу, для чего пришлось лишить Курта опоры в виде своей руки. Хаммел снова начал заваливаться на спину – вертикальное положение явно давалось ему с трудом, – но в последний момент Финн придержал его за плечи. От прикосновения широких теплых ладоней квотербека к своим лопаткам у Курта вдоль позвоночника пробежал легкий электрический разряд.

– Ну так о чем я… – Финн вернулся к разговору, не замечая, как юноша рядом прикусил губу и придвинулся чуть ближе.
– О Блейне, – шепнул Курт, сам поражаясь своему молниеносному переключению из режима «страдания по Блейну» в «интерес к обществу Финна».

«Я дешевая шлюха, – утомленно подумал юноша. – А может, ты всегда будешь для меня вечной нереализованной фантазией, недостижимой, но оттого не менее желанной».

– Блейн прикольный чувак, не настолько самовлюбленный, как Джесси, но достаточно уверенный в себе, чтобы привлекать внимание. Поет хорошо… Правда, я все равно не понимаю, откуда у него такая монополия на все соло в вашем хоре. Гей он или не гей – я в этом не разбираюсь, – Финн посмотрел на Курта, но тот никак не отреагировал, лишь внимательно слушал сводного брата и сосредоточенно сопел, – но мне кажется, он не достаточно честный, что ли… Открытый. Он такой правильный, аккуратный, приятный. Настраивает на хорошее отношение к себе. Только смотришь на него и не знаешь, что от него можно ожидать. Не в плане каких-то опасностей, а в плане простого человеческого общения. Не знаю, чувак, – Финн дернул плечами. Он действительно не знал, как объяснить, что именно его не устраивало в солисте хора Далтона. – Он кажется мне немного ненастоящим. Типа, знаешь, этого, как его… – он нахмурился, вспоминая имя, – с кем там Барби спит?
Курт прыснул:
– Кен?
– Точно, – Финн обезоруживающе улыбнулся, и настроение Курта определенно пошло на подъем.
Он все еще выглядел, как красивая грустная игрушка, но Финн заметил, что на душе у сводного брата полегчало.
– Он тебя не стоит, – подытожил Хадсон. – Ты куда более настоящий. И яркий.

Курт поднял на него широко распахнутые глаза. Он не ожидал такой оценки от квотербека. Внутри закопошилось знакомое чувство восхищения этим добрым, простым и открытым человеком.

Финн вдруг улыбнулся еще шире.

– Ты знаешь, какой кипиш у тебя на голове?
Курт словно пробудился ото сна, в ту же секунду осознав, насколько же ужасно он сейчас, должно быть, выглядит: провалявшийся несколько часов в постели в верхний одежде, заплаканный, с черт знает во что превратившейся прической…

– Ох, – только и смог, что выдохнуть Хаммел, кое-как приглаживая растрепавшиеся волосы. – Я сейчас, – он резко встал с кровати, отчего голова страшно закружилась, но устоял на ногах.

Тут же, прямо на пол, он скинул мятый плащ и, перешагнув через него, скрылся в том аппендиксе комнаты, где располагался его туалетный столик.
Спустя две минуты он вышел оттуда несколько посвежевшим и опрятным.
«Все бы девушки так заботились о своем внешнем виде, как ты», – подумал про себя Финн, оглядывая парня.

– Как ты смотришь на то, чтобы выпить со мной еще по чуть-чуть? – Курт выжидающе посмотрел на футболиста, уперев руки в бока.
– Слушай, а тебе не хватит ли? – недоверчиво сощурился Финн.
– Я и так давно себе ничего такого не позволял, – юноша цокнул языком и закатил глаза. – А сегодня мне разбили сердце. Всмятку. Мне можно.
Сказано это было настолько манерно, что Финн еле сдержался, чтобы не рассмеяться.
– Если бы я так надирался всякий раз, как мое сердце разбивают, я бы уже точно не играл в команде, – усмехнулся квотербек. – Времени бы не оставалось.
– Вот и выпьем за разбитые сердца, – Курт взял его чуть повыше запястья и потянул на себя, увлекая за собой прочь из комнаты.
Впрочем, Финн и не думал сопротивляться: запах высококачественного виски, витавший в комнате Курта, и так соблазнил его в достаточной степени.


В баре оказалось достаточно много алкоголя, чему Финн удивился: они с Бертом предпочитали пиво и, по особым случаям, бренди. Но, как оказалось, у них в доме также можно было найти три разновидности виски, две – текилы, абсент и коньяк. «И кто это все покупает? Не Курт же, в самом деле, с его-то внешностью», – недоуменно подумал Финн, покосившись на юношу, который сосредоточенно крутил в руках бутылку «Хэннесси».
Почувствовав на себе взгляд квотербека, Курт оторвался от изучения этикетки, которую и так знал наизусть. Мысли все равно были где-то далеко.
– Имеешь что-нибудь против коньяка? – Курт не стал дожидаться ответа и тут же потянулся за двумя бокалами, стоявшими на полке.

Координация движений была все еще нарушена – и сейчас он хотел нарушить ее еще больше, – так что один из бокалов почти упал – Финн подхватил его в последний момент.

– У-упс, – пьяно протянул Курт. – Пожалуй, наливаешь ты, – он протянул Финну и свой бокал.

Квотербек вздохнул и щедро плеснул в оба бокала «Хэннесси». Последний раз он пил его, пожалуй, больше года назад, когда они еще встречались с Квинн. В голову забрались ненужные мысли, снова вспомнилась та обида, осознание страшного предательства со стороны той, кого он, как ему казалось, любил. Финн поднес бокал к губам и залпом выпил все содержимое.
Курт округлил свои красивые зеленые глаза.
– Ну ты маста-ак, Хадсон. За твой талант! – он заглянул в свой бокал и тоже попытался выпить все одним глотком, но потерпел неудачу.
Запала не хватило. Хаммел вздрогнул и втянул воздух сквозь стиснутые зубы – горло немилосердно обожгло. Ему вдруг захотелось почувствовать этот же жар во всем теле. Забыть, зачем он напился с самого начала, и зачем он сейчас пришел за добавкой.

– А знаешь, Финн, – Курт прислонился спиной к шкафчику рядом с квотербеком, – Рэйчел пьет ничуть не хуже тебя. Женщины пошли… стойкие, – он заговорщически подмигнул и придвинулся ближе, заглядывая Финну в глаза.

«Интересные такие, прозрачные…» – подумал про себя Финн, впервые ловя себя на том, что он всматривается в глаза Курта. Сейчас зрачки юноши были расширены, отчего глаза казались еще больше.

– Ты хотел бы, чтобы она вернулась? – Курт вдруг посерьезнел и уставился на Финна.
– Нет, – футболист покачал головой, глядя в пустой бокал у себя в руках. – Может, и хотел раньше, но после вечеринки как-то совсем уже об этом не думаю. Ничем хорошим это не закончится. Началось все с… не совсем честной игры и закончилось тем же, – Финн неопределенно пожал плечами и облизнул губы, приковав к себе тем самым жадный взгляд Хаммела.

Курту определенно нравились умозаключения Хадсона. Он даже кивал в ответ, а в голове вертелось: «Как ты сейчас облизнул свои губы… И глаза у тебя теплые-теплые, и улыбаешься ты так сексуально… Нет, бабы конкретные дуры. Тебя, конечно, приятно водить за нос – слишком ты доверчивый, – но какие же они дуры…».

Он не сразу понял, что Финн обращается к нему, протягивая бутылку:
– Еще?
– О, да, –Курт мило улыбнулся, и Финн долил ему коньяка. – Ну так что, за то, чтобы не возвращалась? – он приподнял свой бокал.
– Чтобы не возвращалась, – чуть помолчав, отозвался Финн и чокнулся с Хаммелом.

Кода он выпил уже второй полный бокал подряд, в голове, наконец, зашумело. По телу разлилось приятное тягучее тепло и Финн расслабленно прикрыл глаза.
В следующую секунду он услышал, как Курт тихонько напевает:

– You're gonna catch a cold
From the ice inside your soul
So don't come back for me
Don't come back at all**

Финн в который раз с того момента, как он впервые познакомился с певческими талантами Хаммела, подумал, что его безупречному меццо-сопрано позавидовали бы многие певцы и певицы.

Тут Курт прервался и, уверенно кивнув своим мыслям, вытащил из кармана как всегда узких, идеально обтягивающих его бедра джинсов свой телефон. Через секунду из динамика зазвучала та самая песня:

I learned to live, half-alive
And now you want me one more time
Who do you think you are
Runnin round leaving scars
Collecting your jar of hearts
And tearing love apart
You're gonna catch a cold
From the ice inside your soul
So don't come back for me
Who do you think you are


«Господи, у него всегда на телефоне находится все, кроме нормальных песен», – усмехнулся Финн. Сейчас ему было, в общем-то, все равно. Да и слова были как раз в тему. Рэйчел так себя и вела: собирала трофеи из сердец популярных мальчиков в погоне за самоутверждением и мифическим опытом. И когда она пыталась вернуться, тут же говоря о том, что она только что изменила ему с Паком, хотелось и правда спросить: «Who do you think you are?»

Курт начал тихонько покачиваться в такт музыке, то и дело соприкасаясь с плечом квотербека. Мелодия была нудноватая и размеренная – такая, под которую обычно парочки танцуют медляки на школьных дискотеках. Похоже, именно эта мысль и пришла в голову юноши: ему захотелось потанцевать, тем более что рядом находился такой привлекательный молодой человек.
Курт встал напротив Финна и склонился в притворном поклоне, выставив вперед ладонь. Бровь Финна поползла вверх.

– Дамы приглашают кавалеров, – отшутился Хаммел, все еще склоняя голову.

Нетрезвый рассудок Финна шевельнулся в попытке найти предлог увильнуть от неловкой ситуации, но так ничего и не придумал. Он чуть скованно улыбнулся и взял Курта за руку. Ладонь была нежной и прохладной. Возник вопрос: куда девать вторую руку? На свадьбе мамы и Берта Финн все-таки не решился положить руку Курту на талию, когда он какое-то время танцевал с ним. А сейчас, когда не нужно было беспокоиться о посторонних людях, пожалуй, можно было не заботиться о таких деталях.
Финн поудобнее пристроил руку на талии Курта, и тот, удивленно и радостно блеснув своими невероятными глазами, придвинулся вплотную к широкой груди квотербека и начал плавное движение по кухне.
Музыка продолжала трещать из не особо сильного динамика, и основным звуком, который слышал сейчас Финн, было его сердцебиение. Хаммел смотрел на него с явным обожанием, и Финну было немного неуютно под этим взглядом, хотя не настолько, что прекращать этот странный танец.

«Все-таки он удивительный», – подумал про себя футболист, стараясь незаметно рассмотреть своего партнера по танцу. Он подумал, что геи бывают разные, но в основном они смотрятся не особо органично: мужское тело диссонирует с типичными ужимками и манерностью представителей меньшинства. А Курт весьма гармонично смотрелся во всех этих женственных нарядах, не раздражал своими интонациями, а жеманство выглядело достаточно мило и кокетливо.


So don't come back for me
Don't come back at all


Песня смолкла, а следом за ней зазвучал какой-то инструментал.
Курт умиротворенно вздохнул и, закрыв глаза, расслабленно положил голову на плечо Финна.

«Спокойно, парень, – мысленно начал успокаивать себя Хадсон, когда Курт горячо задышал ему куда-то в ключицы. – Без резких телодвижений. Просто воспринимай его как… девчонку, которая тебе не нравится, вот и всё. Скажем, Мерседес, – Финн задумался, машинально продолжая кружиться по комнате с хрупким юношей в своих объятиях. – Хотя нет. Мерседес мне нравится даже меньше, чем Курт. Она все-таки жирная и одевается ужасно, а он вполне симпатичный и следит за собой лучше любой девушки».

Финн прикрыл глаза, чувствуя легкое приятное головокружение от их размеренного танца и проникавшего все глубже в кровь алкоголя. До него не сразу дошло, что сейчас он мысленно сделал комплимент тому, кого меньше всего хотел бы рассматривать с точки зрения красоты.
Волосы Курта приятно пахли чем-то сладким – кажется, ванилью – Финн плохо разбирался в этих штуках. Он будто бы случайно, просто потому что наклонил голову, коснулся его шевелюры кончиком носа, и с удивлением понял, насколько же они мягкие и приятные на ощупь. Настолько, что хотелось зарыться в них носом и вдыхать их аромат. Волосы Рэйчел хоть и были густыми и шикарными, но по структуре своей –жесткими и упругими. «Вот для рекламы шампуня подошли бы идеально», – хмыкнул про себя Финн. Квинн всегда пахла апельсинами, и Финну беспрестанно хотелось чихать, поэтому он был рад привычке королевы болельщиц забирать их в аккуратный хвост. Волосы Сантаны он уже помнил плохо. В них, кажется, вообще не было ничего примечательного.

Курт поудобнее устроил голову на могучем плече квотербека, облизнул пересохшие губы и ненароком задел губами шею сводного брата. Финн резко остановился. Его словно ударило током. Так, что перехватило дыхание. Так, что ему захотелось, чтобы это оказалось не случайностью, и Курт действительно поцеловал его в шею. Еще раз.

– Так, всё, пора на боковую, – он решительно убрал руки Курта со своих плеч и, стараясь не глядеть на расстроенное, почти плаксивое личико своего партнера по танцу, направился прямиком к себе.

Курт был сейчас не в состоянии возражать или возмущаться, тем более – притворяться, что его не посетила шальная мысль получить сегодня вполне конкретное внимание Финна. Пусть это прикосновение к шее квотербека и было нечаянным…
Хаммел вздохнул, выключил музыку и на подкашивающихся от количества алкоголя в крови ногах поднялся к себе.

***

Финн весь извертелся в кровати. Сон никак не шел, в голове толкались, как на футбольном поле, мысли – одна абсурднее другой. Большая часть из них касалась Курта. Финну действительно было жаль его: Хаммел с его почти детской искренностью, эмоциональностью и талантливостью заслуживал хотя бы одного солнечного дня в своей жизни, но злодейка-судьба его не щадила. Финн подумал о том, что Курт, должно быть, действительно умеет любить. Искренне и с полной отдачей. Так, как никогда не любила ни Квинн, ни Рэйчел. Сам он знал, как это прекрасно: отдавать себя, открываться навстречу кому-то, желать быть рядом и защищать любимого человека. А вот в ответ никогда этого не получал. Может, просто не умел показывать своих чувств?.. А Курт, с его невероятной выдержкой, терпением, с его умением проглатывать обиды, кажется, умел любить. Когда-то – его. Сейчас – Блейна. А этот чернобровый зазнайка совсем его не стоил.

В этот момент чуть слышно скрипнула дверь. Финн замер в надежде прикинуться спящим.

– Я подумал, что не могу изменить традиции приносить тебе теплое молоко на сон грядущий, – подал голос Курт за его спиной. – И можешь не ломать комедию: я прекрасно знаю, как размеренно ты сопишь, когда спишь по-настоящему.
Финн открыл глаза и недоверчиво уставился на Хаммела.
– Соплю?
Курт улыбнулся.
– Да. И очень мило, надо тебе сказать, – он присел на краешек кровати рядом с Финном.
– Курт, уже почти час ночи, какое молоко? – Финн попытался воззвать к трезвости рассудка юноши (а может, своего?).
«Хотя какая, к чертям, трезвость», – хихикнул внутренний голос квотербека.
– Поэтому на выбор я принес еще и воды, – невозмутимо откликнулся парень, и Финн заметил, что тот и правда держал по стакану в каждой руке.
Финн застонал и откинулся на подушку.
– За-чем? Зачем, объясни мне?
– У тебя будет сушняк, вода пригодится, – тоном «какой-же-ты-глупый-господи» заметил Курт, ставя стаканы на прикроватную тумбочку и поворачиваясь к Финну корпусом.

Сквозь не достаточно плотно закрытые шторы с улицы пробивался бледный свет фонарей, мягкими мазками ложась на предметы в комнате, обрисовывая контуры, но не раскрывая всех секретов. Свет падал на лицо Курта, сидевшего сейчас на кровати Финна, и Хадсон невольно залюбовался игрой светотени на идеальных точеных скулах, остром носике, симпатичной ямочке на подбородке юноши. Эта последняя деталь придавала Курту особую трогательность, и к ней нестерпимо хотелось прикоснуться, провести пальцем от подбородка – чуть выше, коснуться нижней, еще по-юношески пухлой губки…

Курт заметил перемену во взгляде сводного брата и мило улыбнулся, незаметно расправляя плечи, чтобы лучше предстать в неверном свете. Он опустил взгляд, рассматривая свою ладонь, лежащую в каком-то дюйме от руки Финна, и тот последовал его примеру. Он никогда особо не приглядывался к пальцам Хаммела, а… стоило бы. Длинные, тонкие, они продолжались изящной кистью и невероятно хрупким на взгляд запястьем. Курт вообще весь был изящным, утонченным, точеным. В голове Хадсона завертелось столько эпитетов, которые в трезвом уме он никогда бы не вспомнил…
«В следующий раз перед сочинением по английскому обязательно напьюсь», – отметил он про себя.

И вдруг Курт начал тихонько напевать песню, в которой через пару строчек Финн узнал «I Go to Sleep» австралийской певицы Сии Фёрлер.

– When I look up from my pillow
I dream you are there with me
Though you are far away
I know you'll always be near to me

Он замолк и словно бы смущенно опустил взгляд. Лучики света уютно расположились на длинных пушистых ресницах, придав еще больше очарования этому неземному существу, сидящему на краю кровати. Финн задумался на мгновение, но потом, решив все-таки уступить бредовому порыву, улыбнулся и продолжил песню припевом:

– I go to sleep
And imagine that you're there with me

Сказать, что Курт в этот момент удивился – не сказать ничего. Сердце сбилось с ритма, пропустив удар, и теперь набирало обороты. Если бы Финн просто выставил его из комнаты, было бы привычнее и правильнее. Ожидаемо. Конечно же, он зашел к Хадсону в комнату лишь под предлогом вечерней традиции с молоком, а на самом деле просто давно вырванная из сердца надежда на что-то большее, чем дружба, снова нашлась где-то глубоко внутри Курта. Зашевелилась, разбуженная их танцем и вечером, карими глазами квотербека, капельками Hennessey на губах, которые он так сексуально слизывал, их разделенным на двоих одиночеством…
Петь дальше или не петь?

– I look around me
And feel you are ever so close to me

Курт зажмурился, боясь, что не услышит ничего в ответ.
В этот момент Финн не выдержал и, плюнув на всю абсурдность ситуации – он, убежденный натурал, почти что гомофоб, всеми силами пытавшийся оградить себя от излишнего внимания со стороны Хаммела, сейчас, в темноте, поет с ним романтическую песню, – и накрыл ладонь Курта своей, преодолев те дюймы, что их разделяли.

– Each tear that flows from my eye
Brings back memories of you to me

I go to sleep
And imagine that you're there with me –
услышал ответную строчку Курт и задохнулся, почувствовав ЕГО пальцы на своей руке.

Он уже целовался с Бриттани, он держался за руку с Блейном, он тысячу раз обнимался с друзьями. Прикосновения не были для него чем-то запретным и новым. Но почему-то в этот раз все было по-другому. Более интимного и волнующего прикосновения он еще не знал. Площадь кожи в несколько квадратных дюймов в одночасье превратилась в сверхчувствительный локатор. Чуть мозолистые пальцы, широкая горячая ладонь, немного неуверенное прикосновение – еще бы.

«Курт Хаммел, не натвори глупостей», – попытался внушить себе юноша, понимая, что сознание уплывает все дальше, отключается, оставляя только эмоции, дикое напряжение и чистое ликование. Лишь бы не спугнуть, лишь бы тот, о ком он столько мечтал, надежду на место в сердце кого давно уже потерял, не «очнулся».

Но обдумывать свое дальнейшее поведение ему не пришлось. Финн потянул Курта за руку на себя, и тот, не в силах противиться силе капитана футбольной команды и своим желаниям, упал на Финна сверху, столкнувшись с ним почти нос к носу.

Курт нервно облизнул губы и, не веря своему счастью, прошептал последние слова песни, лишь бы сдержаться и не запищать от восторга:

– I was wrong, I will cry
I will love you till the day I die
You were all, you alone and no one else
You were meant for me

Финн мог бы поспорить на что угодно, ни у одной из девушек в его жизни он не встречал во взгляде столько искренности, благодарности, трепета и волнения, как у Курта. Искорки света играли на радужке глаз, отчего они стали похожи на микро-версию звездного неба. Финн подумал, что при дневном свете глаза Курта выглядят не менее красиво: то зеленые, то голубые, и в то же время прозрачные. И сейчас весь этот звездный свет предназначался только ему, отчего кружилась голова.

– Ты же знаешь, я никогда не полюблю мальчиков, – прошептал Финн и улыбнулся уголком рта – он сказал это, скорее, для себя.
– Никто и не просит любить всех мальчиков, – прошептал Курт в ответ и выдохнул парню в губы, обжигая своим горячим дыханием. – Только одного.

Финн подался чуть вперед и коснулся губ Курта.
Фейерверки? Рэйч что-то говорила про фейерверки? Квинн вызывала в нем что-то? Боже, нет. Может, и вызывала. Но это «что-то» ни в какое сравнение не шло с тем шквалом эмоций, что сейчас обрушился на Финна. Адская смесь из удивления, заводящей до дрожи опасности, новизны, тепла, нежности, желания, глубочайшего чувства единения с тем, кто все это время был рядом, поддерживал его, терпел, заботился о нем…

Финну показалось, что он слышит звук рушащейся стены из невежества, недоверия и страха. Он просто боялся признаться себе, что пол, на самом деле, играет не такое уж большое значение, когда тебя действительно любят. Когда тебе рады и готовы быть рядом, что бы ни случилось.

Может, поначалу это было игрой даже для самого Курта – робкой влюбленностью и желанием доказать Финну, что на свете бывают и иные варианты развития событий. Но со временем, живя рядом, Финн действительно стал для него частью его самого. Как друг, как брат, как вечная нереализованная влюбленность, не получившая выхода и трансформировавшаяся в куда более основательное, теплое и сильное чувство. Он не разлюбил его. Просто перевел это чувство на другой уровень, смирившись с менее романтической ролью. Но, стоило разбиться хрустальной оболочке сердца, выросшей за время общения с Блейном, и на поверхность снова вышло прежнее чувство.

Курт постарался вложить в этот поцелуй все, что хотел бы сказать Финну. Конечно, он еще не раз споет ему – ведь музыка передает чувства лучше любых слов. Но сейчас у них было лишь несколько мгновений близости, когда нужно было сказать максимально много.

Финн отдался этому поцелую, стараясь не думать ни о чем. Губы Курта были такими мягкими, нежными, податливыми, горячее дыхание обжигало, мир вертелся и никак не мог найти точку опоры, а по всему телу бежали мурашки. Чье сердцебиение он сейчас чувствовал на губах? Свое? Его? В груди били барабаны, легкие механически раздувались, но воздух был не нужен – сейчас воздухом для него стал один-единственный человек.

Когда они оторвались друг от друга, Финн с трудом сфокусировался на раскрасневшемся лице Курта. Даже в бледном свете с улицы был виден румянец на его невероятно белых, нежных щеках.

– I honesty love you, – прошептал Курт. Из глаз от переизбытка чувств вот-вот готовы были хлынуть слезы.
– Я не знаю слов этой песни***, – попытался отшутиться Финн.

Столько тепла сейчас выражали глаза Финна, что Хаммел вдруг почувствовал себя без преувеличения самым счастливым человеком на свете. Он все смотрел в глаза самому желанному человеку в своей жизни никак не мог насмотреться. Хадсон улыбнулся и поцеловал юношу в ямочку на подбородке. Курт счастливо рассмеялся – словно бы зазвенели колокольчики – и шепнул:

– You don't have to answer
I see it in your eyes.



*Bruno Mars, Just The Way You Are
**Christina Perri, Jar Of Hearts
***Olivia Newton-John, I Honestly Love You:

I love you
I honestly love you

You don't have to answer
I see it in your eyes
Maybe it was better left unsaid
This is pure and simple
And you should realize
That it's coming from my heart and not my head

на соо лежит тут

@темы: Glee, Фурт, Творчество, fanfiction

---

Happy Days Are Here Again

Ты всегда мне помогаешь keep the faith, sweetheart.
И мне хочется, чтобы у тебя ничего не болело. Во всех смыслах.
Пусть тебя умиротворит.

Cmon, get happy ©

@темы: Glee, мио мой мио, video, Куртчел, Broken Smile

---

Glee outfit

Меня жутко радуют стилисты и костюмеры Glee. Они действительно обалденные ребята.
 Valery Melodramatic посоветовала всем, кто разделяет эту любовь к костюмам Гликовцев, заглянуть на потрясающее жж-сообщество: уауиии!

про Сью и Эмму

"Визитная карточка" одежды Сью Сильвестр - полосы а'ля Adidas - присутствуют даже на других, вроде-бы-не-спортивных костюмах, таких как ее свадебное платье из 2х08, скажем:

Или из 2х13:

Кофточки Эммы, мне кажется, заставляют пищать любую девушку с тенденцией к lady-style )

И вообще у всех персонажей одежда, полностью соответствующая их внутреннему содержанию. И все время новая (кроме униформы чир-лидирш)). Это же абалденно. Работа проделана колоссальная.

А Курт... 80% всех нарядов Хаммела просто так и просятся в гардероб )
Если сейчас собирать все капсы, где он мне нравится - я рехнусь ) Так что ПОКИДАЙТЕ мне пикчи с вашими любимыми его аутфитами, а?
Я, вот, почему-то ничего с собой не могу поделать - мне жуууутко нравится все, что он носит в серии про свадьбу, особенно вот эта полосатая кофта:

@темы: Glee, фанатское, Улыбки, Крис/Курт, outfit

---

Подарок от Iris Lloyd Troy - песни

Божемойбожемойбожемой.
Неужели можно быть более счастливой, чем ССС, а? ) Оказывается, можно.
Так сучилось, что однажды, около года назад, невероятная девушка - композитор, певица и автор чудесных стихов  Iris Lloyd Troy углядела в одном из моих стихотворений нечто интересное и написала на мои слова песню.
И понеслось ) За год их было уже столько... А это невероятное счастье для автора - слышать, как твое творчество кого-то вдохновляет на свершение еще более чего-то творческого ) Я сама никогда песен не писала и не представляю, как это делается )
И вот на день рождения она подарила мне сразу ТРИ песни *хлопается в обморок*
Спасибо тебе, моя невероятная! )

На стихотворение Музе.

	Langwidere's Heads Sing Along - Музе (стихи - Black Bride)
	Скачать Обсудить	Realmusic.ru

слова здесь

+2 песни

на стихотворнуюю переписку Джона с Сарой (ШХ), которую мы вели совместно с [L]-Azriel-[/L]

	Langwidere's Heads Sing Along - Джон и Сара (стихи Azriel & Black Bride)
	Скачать Обсудить	Realmusic.ru

слова здесь

на стихотворение Без выражения самой Iris Lloyd Troy

	Chevrette - Без выраженья
	Скачать Обсудить	Realmusic.ru

@темы: 4 me, Рек, music, мио мой мио, Улыбки, Божественно, Творчество