Выцарапываешь ногтями имя и молишься этому своему богу, пока он глух, слеп, пока вокруг ничего нет, а внутри, смотри — горы любви, искореженного металла, и его мало, чтобы залатать все дыры, норы, будь ты проклят, этот ящик Пандоры, в котором — ни жизнь, ни смерть, ни вздохнуть, ни задохнуться и умереть. И что тебе те молитвы? Бритва была бы к месту, жестом, из груди тиной, криком звериным, тебе вслед: не было ничего до тебя, а теперь и тебя нет.